Первое становление советской власти на Кавказе

В современной российской историографии распространен миф о том, что местное население национальных окраин было всегда настроено против Советской России, а всякое положительное к ней отношение было выдумано в советский период.

На примере Антиденикинского восстания на Кавказе...

Предыстория

Февральская революция 1917 г. затронула все народы России, в том числе и народы Северного Кавказа. В Порт-Петровске (ныне — Махачкала) и Дербенте советская власть установилась относительно мирно весной 1917 г., при этом большевики поначалу не имели в Советах большого влияния, наибольший вес тогда имели эсеры и меньшевики. Часть последних состояла в «Дагестанской социалистической группе» — неоднородном по идейному составу объединении буржуазных социалистов и революционных демократов без оформленной программы и устава. С Советами власть тогда делил расположенный в Темир-Хан Шуре (ныне — Буйнакск) Временный Дагестанский областной исполнительный комитет, представляющий власть Временного Правительства, в который вошли представители дагестанской буржуазии и помещиков, духовенства, буржуазно-националистической интеллигенции.
Приезд из Москвы большевика Уллубия Буйнакского укрепил позиции большевиков. Большевик Уллубий Буйнакский, приехав из Москвы, сразу взялся за восстановление большевистской ячейки, загнанной в подполье. Влияние партии в Петровске росло, и к началу Октябрьской революции город уже считался большевистским. Буквально через день после Петроградских событий Петровск полностью перешёл под власть ВРК, бывшие городские власти сдались почти без боя. В марте 1918 г. город взяли войска Дагестанского исполнительного комитета. Однако уже в апреле советская власть была восстановлена силами бакинских и астраханских большевиков, вместе с этим был взят и весь равнинный Дагестан. Создавались вооружённые силы для борьбы со сторонниками шариатиста Гоцинского, князя Нух-Бека Тарковского и турецкими интервентами, контролировавшими большую часть горного Дагестана. 11 июля 1918 года создана Дагестанская Красная Армия под руководством Махача Дахадаева.

В мае-июне 1918 г. прошли выборы в Совет Порт-Петровска и Темир-Хан-Шуры; в первом — председателем исполкома был избран большевик У. Буйнакский; а во втором — анархист Джалалутдин Коркмасов, представитель Социалистической группы. Бои за горную часть Дагестана продолжались вплоть до августа, пока на территорию Дагестана со стороны Азербайджана не вступила армия белого полковника Лазаря Бичерахова при поддержке Антанты. 15 августа пал Дербент. 1 сентября Бичерахов отправил Дахадаеву письмо, в котором старался склонить того к перемирию и совместной борьбе против турок, на что получил отказ. 2 сентября Петровск был взят в окружение, и местная советская власть была вынуждена пойти на переговоры с Бичераховым.
В этот же день мирная делегация в составе Хизроева и Ковалева, эсера Козлова и меньшевика Герасимова прибыла в ставку Бичерахова и заключила с ним соглашение, вошедшее в историю как «Деловой контакт». Соглашение подразумевало то, что Петровск будет всё же взят армией Бичерахова, но дальнейшие боевые действия вестись будут только с турками совместными усилиями, а во внутренние дела Дагестана Бичерахов вмешиваться не будет. Но несмотря на соглашение, бичераховцы подло захватили и Темир-Хан-Шуру. 20 сентября 1918 г. советская власть в Дагестане пала, большевики перешли в подполье, лидер Дагестанской Красной Армии Махач Дахадаев вскоре будет коварно убит контрреволюционерами по приказу Тарковского.
Борьба продолжалась теперь уже между контрреволюционными силами: войска муфтия Гоцинского, бывших царских офицеров (Джафаров, Халилов, Арацханов, Алиханов и т.д.) и князя Тарковского, поддерживаемые турками и Белым движением, которое в Дагестане возглавил Л. Бичерахов. 8 ноября Бичераховцы были полностью изгнаны с Кавказа; в связи с капитуляцией Турции 30 октября турецкие войска были спешно выведены с Кавказа и Закавказья по условиям перемирия с Англией.

Горская Республика

11 мая 1918 г. в Батуми была составлена «Декларация об объявлении независимости Кавказского Союза Горцев Северного Кавказа и Дагестана (Горской Республики)». 13 мая отправлена «Нота правительства Горской Республики правительству РСФСР об объявлении независимой республики и её отделении от России», переданная в НаркомИнДел через германского посла Мирбаха. Сразу же была видна германская и закавказская протекция данного «правительства», о чем и написал Сталин в статье «Положение на Кавказе» (опубликована в выпуске газеты «Правда» № 100 от 23 мая 1918 г):

«Но империализм не был бы империализмом, если бы он не умел вызывать с "того света" тени мёртвых для своих земных целей. Не далее как неделю назад нам передали официальное заявление, подписанное воскресшими на мёртвых Чермоевым и Бамматовым, говорящее об образовании независимого (не шутите!) Северо-Кавказского государства от Чёрного моря до Каспийского (ни больше, ни меньше!). "Союз горцев Кавказа, — говорится в прокламации этого самозванного правительства, — решает отделиться от России и образовать независимое государство".
"Территория нового государства будет иметь своими границами на севере те же самые географические границы, какие имели области и провинции Дагестана, Терека, Ставрополя, Кубани и Чёрного моря в бывшей Российской империи, с запада Чёрное море, с востока Каспийское море, на юге границу, подробности которой будут определены по соглашению с закавказским правительством". — Итак, закавказское "правительство" устанавливает "сношения" с турко-германскими "освободителями", а северо-кавказское "правительство" — с закавказским. Дело ясное. Авантюристы Северного Кавказа, разочаровавшись в англо-французах, рассчитывают теперь на врагов последних. А так как рвение турко-германцев к захватам не знает пределов, надо думать, что не исключена возможность "соглашения" северо-кавказских искателей приключений с турко-германскими "освободителями".
Мы не сомневаемся, что со стороны последних будут заверения об их верности германскому договору, о готовности поддержать дружественные отношения и пр. Но так как в наше время принято верить делам, а не словам, дела же этих господ более чем определенны, — Советской власти придется мобилизовать все силы для защиты народов Северного Кавказа от возможных захватнических покушений».

Оказалось, что большая часть местного населения на тот момент даже не знали о наличии подобного «правительства». Из выступления одного из чеченских старейшин на заседании Народного Совета Терской области 18 апреля 1918 г.:

«С другой стороны, я должен Вам сообщить, что всюду ходят слухи о том, что другие делегаты, как то: Тапа Чермоев, Ахмет-хан Мутушев и другие, являются полномочными представителями чеченского народа и действуют от его имени. Вот заявление чеченской фракции в Народном Совете по этому вопросу:

“Принимая во внимание, что Тапа Чермоев, Ахмет-хан Мутушев и другие лица претендуют на то, что они облечены полномочиями от имени чеченского народа, чеченская фракция на заседании 4 апреля [по старому стилю] решила вновь заявить, что только чеченская фракция в Народном Совете Терской области и Совет трудящегося народа Чечни, избранный 22 марта [по старому стилю] на Съезде в селении Гонти, представляют действительную волю чеченского народа. Вследствие чего Тапа Чермоев, Ахмет-хан Мутушев и другие лица, претендующие быть представителями со специальными полномочиями чеченского народа, лишены всех прав и полномочий, имеющих какое-либо отношение к чеченскому народу. Любое лицо или делегация, которые впредь будут выступать от имени чеченского народа, должны иметь мандат либо от чеченской фракции в Народном Совете Терской области, либо от Совета трудящегося народа Чечни, избранного 29 марта 1918 г. [по старому стилю]”».

Его поддержали ингуши:

«Фракция ингушей в Народном Совете Терской области полностью присоединяется к резолюции чеченской фракции в том, что касается лиц и организаций, претендующих на то, что они облечены ингушским народом какими бы то ни было полномочиями. Фракция ингушей провозглашает Народный Совет, избранный на Съезде 2 апреля [по старому стилю], и фракцию ингушей в Народном Совете Терской области единственными представителями воли ингушского народа. Вследствие чего любая ингушская делегация впредь должна иметь мандаты от вышеупомянутых организаций».

Народный Совет Терской области, узнав, что турецкое правительство ведет переговоры с делегатами так называемого правительства Союза горцев, принял следующую декларацию:

«Совет Терской области, узнав из депеши о присутствии в Константинополе [Стамбуле] совершенно неизвестных ему делегатов, утверждающих, что Северный Кавказ выделился как самостоятельное государство, заявляет от имени чеченского, кабардинского, осетинского, ингушского и казацкого населения, представители которых являются членами Совета, что население Северного Кавказа никогда не давало кому бы то ни было такого поручения. И если в настоящее время в Константинополе некие лица утверждают, что они делегированы от Северного Кавказа, то они являются лишь бандой проходимцев и самозванцев. Народный Совет Терской области в составе указанных выше представителей заявляет, что Северный Кавказ составляет неотъемлемую часть Российской Федерации. Народный Совет Терской области категорически протестует против намерения Закавказского правительства привлечь Северный Кавказ к акту отделения Закавказья от России».

Таким образом, Горский Союз был образованием нелегитимным. Фактическая власть на местах сохранялась у Советов (и в Дагестане, и в Терской области), кроме некоторых участков, удерживаемых контрреволюционными войсками при поддержке интервентов. Так продолжалось вплоть до вторжения бичераховцев, в ходе которого большевики Дагестана были разгромлены. Сепаратисты получили хоть какое-то влияние на массы ввиду нежелания признавать власть казаков Бичерахова, хотя фактически те же самые сепаратисты вели переговоры о создании совместного правительства под протекторатом Турции. 
Турецкие войска грабили дагестанское население и навязывали ему свою культуру, что приводило к росту недовольства. Сепаратисты фактически опирались на турецкие штыки и очень быстро стали ассоциироваться с властью турок. Беспредел турецких солдат и офицеров стал считаться и беспределом Горского правительства. И когда 30 октября в ходе исхода турецкой армии Горское Правительство стало фактически независимым, оно оказалось на краю пропасти. Местные не желали защищать правительство, вся сила которого заключалась в иностранных грабителях. Начались волнениями под руководством большевиков. Поэтому в конце ноября, боясь лишиться власти, Горское Правительство обращается за помощью к английской военной миссии, ещё 17 ноября обосновавшейся в Баку.
Томсон, глава британской военной миссии, предложил «образовать коалиционное правительство и объединиться против большевиков». В соответствии с этим указанием горские лидеры созвали в Темир-Хан-Шуре «парламент», хотя население Дагестана бойкотировало выборы, и сорвало их проведение в ряде округов. 15 декабря на своем первом заседании «парламент» принял отставку Т. Чермоева и утвердил состав нового коалиционного кабинета: 

• Пшемахо Коцев — премьер-министр, 
• Нух-бек Тарковский — военный министр, 
• Гайдар Бамматов — министр иностранных дел, 
• Рашид-Хан Капланов — министр внутренних дел, 
• Вассан-Гирей Джабагиев — министр финансов, 
• Багадур Малачиханов — министр торговли, промышленности и продовольствия, 
• Ибрагим-бек Гайдаров — министр путей сообщения, 
• Нурмамед-бек Шахсуваров — министр просвещения, 
• Д. Бутаев — министр земледелия и государственных имуществ. 

Портфели министров юстиции, труда, призрения и государственного контроля были оставлены за казаками Терской области. На основании соглашения, заключенного между английской миссией и горской делегацией, в Темир-Хан-Шуре была учреждена английская военная миссия во главе с полковником Роландсоном. Интервенты заняли Порт-Петровск и Дербент.

Положение коммунистов в Дагестане на начало 1919 г.

Дагестанская Социалистическая Группа в феврале 1919 г. распустилась, а её актив присоединился к РКП(б). Такие же процессы происходили по всем регионам, где помимо большевиков имелись другие партии, стоящие на платформе Советов (например, в Осетии действовала социалистическая партия «Кермен», о которой положительно отзывался Киров). После заседания правительства 16 марта подпольный Дагестанский Обком проводил пропаганду против соглашательского правительства Дагестана, призывал готовиться к военным действиям, готовилась Красная Армия Дагестана. Большевики пользовались немалой популярностью в народе и готовились к восстанию. Во многих аулах имелись боевые отряды Красной Армии, в апреле-мае прошли забастовки по всей линии железной дороги. 
Крестьяне вновь отбирали помещичьи земли, ставленники властей подвергались нападениям. В Петровске-Кавказском (ныне микрорайон «Махачкала-1 Сортировочная») был создан первый в области Союз рабочей молодежи. В городах прошли первомайские демонстрации, к которым присоединилась часть английских солдат. Действовало большое число профсоюзом, например, в одном лишь Петровске 15 профсоюзов объединяли 1 278 человек. Многие видели немощность Горского Правительства, сопоставляли свои наблюдения с агитацией большевиков и понимали, что большевики правы.
Планировалось устроить восстание, к которому должна была присоединиться часть английских солдат, после чего следовало идти на подмогу 11 Армии РККА. Сигналом к восстанию должен был стать десант РККА в Порт-Петровск. Буйнакский так писал об этих планах в письме Орджоникидзе: 

«Я в Петровске, Киров в Астрахани. От нашего общего имени и по поручению Реввоенсовета XI армии сообщаю вам: Петровск и Шура — накануне Советской власти. Нам совершенно необходимо знать точное положение вещей в нашем крае... Как только мы выступим и займем Шуру и Петровск, тотчас же двинем наши силы к вам на помощь. Силы у нас солидные». 

Но активные действия английской авиации и флота помешали провести десант, а без него нарушился весь план восстания, в связи с чем было решено провести экстренное заседание…

​