Второй Венский арбитраж: в борьбе за наследие графа Дракулы

30 августа 1940 года Румыния вернула Венгрии Северную Трансильванию.

Если набрать в поисковике запрос «Трансильвания» — заметное место уже на первых страницах займут ссылки с упоминанием графа Дракулы, легендарного вампира 15 столетия, якобы жившего именно там. Во всяком случае — с точки зрения английского писателя Брема Стокера, написавшего в начале 20 века культовый роман, посвященный этой мрачной фигуре.

Хотя справедливости ради надо отметить, что легенды о демонической сущности Влада Цепеша были сложены еще его современниками — и родились не совсем уж на пустом месте. Ибо жестокость сего властелина местного масштаба (вроде посаженных в одночасье на кол свыше 20 тысяч пленных османских солдат) вводила в ступор даже его врагов-турок — в те времена в особом милосердии и гуманизме не замеченных. Правда, исторический Влад Дракула с Трансильванией, находившейся в орбите влияния Венгрии, был связан больше эпизодически. Родившись в городе Шегешвар — и периодически сбегая туда, когда «на основном месте работы» становилось слишком уж горячо. А этим «основным рабочим местом» для Влада Дракулы была соседняя (с востока) Валахия — «господарем» которой он и был довольно длительное время в середине 15 века, с перерывами, вызванными внутри- и внешнеполитическими неурядицами. Валахию же, в принципе, можно считать румынским княжеством (хоть никакой единой Румынии тогда не было и в помине) — к тому же находившуюся под османским, а не венгерским контролем. 
Но судя по всему, Стокер не без основания предполагал что его аудитория проявит больший интерес к венгерскому, а не румынскому вельможе с репутацией мистического злодея-кровососа. Потому, не мудрствуя лукаво, и вывел его в образе именно венгерского графа — представителя европейской аристократии. А не румынской — которая что тогда, что сейчас, несмотря на все потуги объявить себя «наследниками славы и культуры Древнего Рима» воспринимается в той же Европе в лучшем случае в качестве этаких «первых парней на деревне», находящейся на европейских «задворках». 
Румыны, кстати, с позиционированием одного из самых известных политических деятелей своей истории в качестве «трансильванского графа» и не спорят. Тем более что по итогам и Первой, и Второй мировых войн сама Трансильвания перешла под контроль Бухареста. И теперь многочисленным туристам со всего мира румынские экскурсоводы с гордостью показывают «замок Дракулы», — расположенный на территории уже румынской Трансильвании. 

Хотя, наверное, что-то с этими трансильванскими вельможами все-таки не совсем чисто. Недаром уже на рубеже 16-17 веков сиятельная дочурка правящего тогда венгерской Трансильванией рода Батори, Эрджебет (Елизавета), прославилась среди современников и потомков такой запредельной жестокостью, — что получила прозвище «кровавая графиня». Ибо на фоне своей венгерской коллеги (650 зверски замученных девушек, включая небогатых дворянок) даже доморощенная помещица-садистка «Салтычиха» выглядит жалкой дилетанткой со своими несколькими десятками жертв лишь среди крепостных девушек. 
А уж всемирно известный маркиз де Сад, давший своим именем название патологической страсти к мучениям жертв, вообще «нервно курит в сторонке». Ибо практически все кровавые казни и пытки в его произведениях — если не его собственные фантазии, то просто исторические данные. А так этот основоположник садизма проявлял его разве что во время порки служанок и предварительно хорошо оплаченных за дополнительные неудобства «девушек по вызову». В отличие от госпожи Батори — лично пытавшей до смерти сотни юных красавиц, которым не посчастливилось оказаться в ее руках… 

***

Но вернемся к политической истории Трансильвании. Непреложным историческим фактом является ее завоевание венграми в 1003 году — после чего регион практически до 1920 года продолжал находиться под их контролем в той или иной форме. Сохранились ли там тогда румыны, — точнее, тогдашние валахи? Да, их там тоже оставалось немало. Правда, чаще среди крестьян и небогатых ремесленников — аристократия, что родовая, что купеческая, если даже и не имела собственно венгерских корней, то обычно предпочитала за лучшее добровольно «угоризироваться». Собственно, выбор у них был свободный — как и въезд-выезд за пределы места проживания. Хочешь — оставайся в подданстве европейских монархов, хочешь — перемещайся на территорию румынских княжеств, вассалов османских султанов. Большинство не без оснований выбирало первый вариант.
Все изменилось с началом Первой мировой войны. Когда великие державы просто-таки «впали в раж», стараясь «пристегнуть» к массовой «рубиловке» побольше европейской, и не только, «мелочи». Видимо, из соображений образца «копейка рубль бережет» — в надежде хоть немного сэкономить собственные человеческие и экономические ресурсы за счет новых союзников. Расплачиваясь с ними, как это часто водится, обещаниями не обделить при будущем «дележе шкуры неубитого медведя». 
Не минула чаша сия и Румынию — в начале войны твердо провозгласившую было свой нейтралитет. Но к августу 1916 г. ее короля все-таки «уломали» вступить в войну на их стороне державы Антанты, в первую очередь Франция, — поманив «морковкой» «возвращения исторических (ага, аж до конца первого тысячелетия нашей эры) земель Трансильвании». Ну, правда, ограничившись при этом помощью преимущественно в виде лишь немногочисленных «военных советников» во главе с генералом Бертло. При том что России пришлось отряжать на новый фронт едва ли не четверть находившихся в ее распоряжении на русско-германо-австрийском театре военных действий своих войск. Но даже это не помогло доблестным румынским воякам «титульной» численностью в 650 тысяч человек сколь-нибудь долго противостоять наступающим на них объединенным силам австро-венгерской и немецкой армий.
Так что как не пытались «стратегические партнеры» из Парижа и Лондона добиться согласия от румынских элит «воевать до последнего румына» (вплоть до эвакуации остатков разбитой армии и правительства на российскую территорию) — те предпочли заключить в апреле 1918 года Бухарестский мир с Берлином и Веной.

​

На картинке выше ярко желтым цветом обозначен тот «ошметок», который оставался по условиям упомянутого договора под непосредственным управлением румынского короля. Темно-желтым — то, что румынские «домнулы» отжали с началом революции у распадающейся Российской империи — земли Бессарабии, отвоеванные Кутузовым у турок еще накануне наполеоновского нашествия. Ну, а остальное — то, что Румыния тогда фактически потеряла, — включая и почти все черноморские порты, — оставшись с выходом к морю разве что благодаря Дунаю. 

***

Впрочем, геополитическая катастрофа потерпевшей разгром Румынии продлилась недолго. 10 ноября 1918 года (спустя пару дней после подписания Компьенского перемирия, фактически завершившего Первую мировую войну) Бухарест опять объявил войну Берлину и Вене. Тем более что там вовсю бушевали революции — и дележ Австро-венгерской империи между ее «национальными меньшинствами», в одночасье обретших «национальную гордость» и незалежно-государственнические амбиции. Правда, зиждущиеся не на собственных убогих силенках, а благодаря лишь политической и военной поддержке Лондона, Парижа и (особенно) Вашингтона, — но как можно вообще обращать внимание на такие мелочи, правда?
Одним словом, после дележа Венгрии (потерявшей по Трианонскому договору больше двух третей довоенной территории) Трансильвания отошла Румынии, — не считая и возврата ей собственных земель после аннулирования Бухарестского мира 1918 года. Получилось очень впечатляюще — особенно на карте ниже где «шуба с царского плеча» (пардон — Трансильвания от щедрот Антанты) обозначена желтым цветом.

​

Политики Антанты не мелочились, несмотря на сепаратный мир, заключенный их румынскими союзниками в последний год войны, — чего бы и не проявить благородство, если оно все равно за чужой счет? Тем более что главной-то задачей победителей было разодрать земли побежденных посильнее, дабы они потом не поднялись и не захотели реванша. Так что не найдись рядом желающей «прираститься» Трансильванией Румынии — «родину графа Дракулы», наверное, могли бы отдать под управление хоть условных «островов Зеленого Мыса». Естественно, в качестве «прокси» англо-саксов и примкнувших к ним французов. Но раз такое ценное приобретение (а вместе с ней — и немалую «головную боль») захотели иметь румыны — флаг им в руки. Конечно же, вид аннексии немалой части венгерской территории победителями было представлено в качестве «реализации права наций на самоопределение». Правда, без проведения референдумов, — но это ж «и так должно быть понятно, правда?» 

«Румыния в результате Трианонского договора получила всю Трансильванию, Парциум, восточную часть Баната и венгерской низменности (всего 102 тыс. км² с 5,2 млн человек — 31, 7 % всей территории бывшей Венгрии). На этих территориях венгерское большинство (по данным последней венгерской переписи 1910 г.) было отмечено не только в Секейфелде и Восточных Карпатах, но и непосредственно возле румыно-венгерской границы и в крупных городах Трансильвании (хотя в Трансильвании приблизительно с конца XVII века проживало румынское большинство). По данным румынской переписи населения 1930 г., в областях: 

• Чиук (86 %), 
• Муреш (46 %), Одорхеи (95 %), 
• Треи-Скауне (87 %) — 

— преобладало венгерское население (данные по родному языку). А в следующих крупных трансильванских городах (municipiul) также было отмечено венгерское большинство (данные по родному языку): 

• Арад (53 %), 
• Орадеа (67 %), 
• Брашов (42 %),  
• Клуж (54 %), 
• Тыргу Муреш (66 %), 
• Сату-Маре (59 %), 
• Тимишоара (35 %)».

 Такое вот «самоопределение» жителей Трансильвании получилось, — включая и те районы и города, где венгры составляли абсолютное большинство. Кстати сказать, территория современной Венгрии (фактически по тем же границам Трианонского мира) — 93 тысячи квадратных километров, на 8 тысяч меньше, чем отторгнутой у нее в начале 20-х Трансильвании. Притом что нынешняя площадь Румынии (вместе с Трансильванией!) составляет 238 тысяч квадратных километров. Так и тянет вспомнить до сих пор еще популярный «мем» старого рекламного ролика от жуликов из «МММ»: «Неплохая прибавка к пенсии!» 

***

Неудивительно, что ситуация вокруг новых «исконных румынских земель» с часто преимущественно венгерским населением долго оставаться стабильной не могла. Особенно когда политики из прежней Антанты в Мюнхене-38 фактически дали Гитлеру сотоварищи «отмашку» на реальную отмену итогов и Версальского мира, и Трианонского договора по послевоенным границам в Европе. Другое дело, что рейхсканцлер рационально решил, что «слона лучше есть по кусочкам» — и предпочел начать с Чехословакии. Тем более ж даже при всех наполеоновских планах и мессианских идеях «фюрера германской нации» даже он не мог предположить, что чешские политики и военные окажутся настолько трусливыми и «бесхребетными», — что отдадут свою якобы «выстраданную и завоеванную (ага, от щедрот великих держав) незалежность и державность» ну вообще без боя! 
Так что вначале Берлин оттяпал себе Судеты, попутно разрешил «гиене Европы», Польше, захватить у Чехословакии богатую промышленностью и полезными ископаемыми Тешинскую область. И лишь после этого в ходе Первого венского арбитража «дал отмашку» и венграм занимать территории с преобладающим венгерским населением — преимущественно в южной Словакии. А Подкарпатская Русь (современная Закарпатская область Украины) была захвачена Будапештом лишь в марте 1939. Бывшие же южные земли Венгерского королевства пока так и оставались в «трианонских» границах — и юрисдикции сопредельных государств, входящих в так называемую «Малую Антанту» (изначально — Чехословакию, Румынию, Югославию). Хотя венгерские политики и не отказались от желания их возвратить, — но Гитлер с Муссолини отвечали им, как говорится, что «еще не время». 

«Время» наступило лишь к лету 1940 года, — когда геополитическая реальность в Европе кардинально изменилась в сравнении с датой Первого венского арбитража — 3 ноября 1938 года. 1 сентября 1939 года началась Вторая мировая, — когда Париж и Лондон официально объявили войну Берлину. Больше «понарошку», конечно, — рассчитывая, что Гитлер, «схарчив» Польшу, на этом не остановится — и двинется дальше, в поход на ненавистную для всех без исключения западных элит Страну Советов. Потому первые месяцы боевых действий на западном фронте и получили в западной же публицистике и историографии название «странная война». 
Но тем не менее теперь уже даже официально англичане и французы уже не числились даже «зиц-членами» «европейских конференций по безопасности» — сиречь «междусобойчиков» по желательно мирной перекройке послевоенных границ, на которые в Мюнхене-38 получил приглашение и Гитлер. И который уже в ходе Первого венского арбитража в ноябре того же года, с фактическим самоустранением обоих англо-французских «зицев», стал его фактическим председателем. Ну, а летом 1940 фюрер, — с уже полным уходом Лондона (который изо всех сил отбивался от грозящего ему десанта Вермахта через Ла-Манш) и оккупированного тем же Вермахтом Парижа от участия в общеевропейской дипломатической деятельности: — стал уже полновластным «хозяином Европы».

***

Формулировки образца содержащихся в Википедии относительно того, что «Венгрия и Румыния сами попросили Берлин и Рим вынести арбитражное решение по вопросу Трансильвании» все равно могут вызвать лишь скептическую ухмылку. Ну, с какого перепугу румынам вообще было поднимать тему «Адольф Алоизович, Вы уж, пожалуйста, решите, должна ли нам принадлежать провинция, которую мы считаем исконно своей. Составляющая добрых 40 % нашей территории (которая тогда с учетом захапанной в 1918 году у России Бесарабии и не отпущенной туда же Северной Буковины была побольше нынешней). И если да — то полностью — или все же только частично?» — Право, всерьез относиться к такому сценарию можно лишь допустив всерьез то, что окружение короля Кароля в то время попало под тотальное влияние идей маниакальной страсти к мучениям. Только не других людей, как в «садизме», — а самих себя, как это пропагандировал основатель «махохизма» Леопольд Захер Мазох. По странному стечению обстоятельств — тоже подданный австро-венгерской империи, пусть и живший в столице ее галицинской провинции, Львове. Все-таки богата тамошняя земля «альтернативщиками», — что упоминавшие выше Дракула и графиня Батори, что вот теперь «перво-мазохист» из Львова…
Конечно же, больше всего «просьба себя высечь» со стороны Бухареста напоминала ситуацию, когда насквозь скомпрометированному подчиненному шеф говорит: «Пиши заявление “по собственному” — иначе уволю по статье! А то и вообще отдам под суд… А так, — может, найду тебе должность помельче, — но голодать не будешь». Точно так же и летом 1940 года Румыния, нахапавшая после Первой мировой множество и венгерских, и российских, и даже болгарских земель, оказалась в мучительном осознании того непреложного факта, что «за все надо платить!». В том числе — и за продолжавшееся 2 десятилетия наслаждение мнимым «величием», — на деле оказавшимся полностью «дутым». Ибо без наличия рядом поддержки действительно мощных государств опереточная румынская армия в качестве вооруженных сил действительно «великой» (как мнили в Бухаресте) Румынии ну абсолютно не годилась.
Правда, 6 января 1940 года румынский король Кароль в Кишиневе еще шапкозакидательски заявлял: «Если Финляндия с населением 3 млн человек может успешно противостоять СССР, тогда и Румыния с населением 19 млн человек тоже способна на это, более того, она может еще «освободить» румын, проживающих в СССР — и даже дойти до Москвы».

Но, правда, тогда еще победители в Первой мировой не получили от основного побежденного эпический разгром под Дюнкерком — и капитуляцию Франции с образованием марионеточного правительства Виши. Которое уже точно не собиралось хотя бы шевелить пальцем во исполнение обязательств своих предшественников по оказанию вооруженной помощи и Румынии, — и другим странам «Малой Антанты». Судьба одного из ведущих членов которой, Чехословакии, слишком уж была у всех на слуху, — чтобы рисковать ее повторением еще и в случае с Трансильванией. Да в общем, и Бессарабией, и Северной Буковиной тоже. Которые Румыния передала уже 28 июля, после соответствующей ноты наркома иностранных дел СССР Молотова законному владельцу — Советскому Союзу. 
Германия против таких действий не возражала. Война на два фронта, пока не была окончательно «дожата» Англия, пока не входила в планы Берлина. Да еще при необходимости защищать интересы страны, которая вроде откровенным врагом Третьего рейха и не была, — но и столь же однозначным союзником — тоже. Пусть и подписав с немцами еще весной 40-го соглашение о поставках стратегически важной для германской военной машины нефти. Но тем не менее при этом продолжая больше «сидеть на двух стульях», — сохраняя дружественные (и никем официально не отмененные союзнические — по Малой Антанте) отношения с бывшими победителями из Антанты Большой.
Видя легкость, с которой «великорумынские» ничтожества возвратили СССР его законные территории, активизировались и венгры. Тем более что они собрали мощную двухсоттысячную армию задолго до советской ноты Бухаресту, — выдвинув ее к границам Трансильвании еще в начале июля. И хотя в Будапеште и малость сомневались в быстроте победы (например, у них было маловато самолетов), — но в ее принципиальном достижении не сомневались ничуть. Тем не менее не прочь были решить вопрос и мирным путем, — естественно, с ожиданием территориальных приобретений. 

***

Тогда румынский король и вынужден был написать Гитлеру, так сказать, «заявление по собственному желанию» — о решении судьбы якобы «исконно румынских земель». Тем более что сам фюрер тоже не горел желанием допустить вероятность того, что в ходе венгерско-румынской войнушки начнут гореть уже столь важные для него нефтепромыслы Плоешти. А потому и через своих дипломатов предложил договориться претендентам на Трансильванию полюбовно. При этом не питая особых иллюзий на предмет того, что его решение способно удовлетворить обе стороны:

«Еще на переговорах с президентом Венгрии П. Телеки и министром иностранных дел Италии Г. Чиано в Мюнхене 10 июля 1940 г. рейхсканцлер А. Гитлер, бахвалясь тем, что как «бывший австриец» знал, насколько запутанными были национальные проблемы в Австро-Венгрии, а следовательно, и в Трансильвании, точно спрогнозировал последствия урегулирования: «Как территории ни дели, одна сторона, естественно, будет ныть. В случае же с Трансильванией, вероятно, будут ныть и стонать обе стороны сразу».

Так, в общем, в итоге и получилось. Что видно даже в первых наиболее показательных итогах арбитража, — когда глава МИД Румынии Маноилеску потерял сознание еще в Вене, а венгерский премьер Пал Телеки — на обратном пути, в поезде. Ведь Венгрии 30 августа 1940 года решением Второго венского арбитража вернули лишь часть ее прежних трансильванских земель! Северную Трансильванию — 43 тыс. кв. км, 2, 6 млн населения, которое, по данным венгерской переписи 1941 г., включало 51 % венгров и 42 % румын. Остальные (и более богатые) районы этого региона так и остались в составе Румынии, — которую Гитлер не хотел огорчать слишком уж сильно:

«Венгерская оценка результатов арбитража в итоге свелась к тому, что он был вынесен в пользу Германии, а не Венгрии. Получив гористую, бездорожную, лишенную промышленности и источников сырья часть Трансильвании, Венгрия обрела со стратегической точки зрения чрезвычайно невыгодную границу, фактически оказавшись в положении менее выгодном, чем она находилась до этого. В народе бытовала оценка: "К десяти миллионам бедняков прибавилось еще два миллиона"». 

Хотя, конечно, недовольство румынов было еще сильнее. Достаточно сказать, что именно на ее волне в стране был свергнут король Кароль — и фактическая власть перешла в руки уже откровенно фашистского диктатора Антонеску. Который уже и был утешен близким по духу немецким фюрером, пообещавшим ему в компенсацию богатые земли должного быть завоеванного в будущем СССР. Что делать — проходят года и десятилетия, но методики «охмурения» «маленьких, но гордых» большими и лживыми западными игроками не меняются. Что со стороны Лондона и Парижа, втянувших Румынию в катастрофичную для нее Первую мировую войну посулами отдать ей Трансильванию, — что со стороны Гитлера и Муссолини, заставивших Антонеску воевать за них «морковкой» Одессы и Северного Причерноморья. В общем, с одним и тем же результатом в итоге — военно-политической катастрофой со множеством жертв и потерянных территорий. Но это уже тема для отдельного разговора… 

​