Пакт Риббентропа-Молотова — и мифы о нем
Пакт Риббентропа-Молотова — и мифы о нем
23 августа 1939 г. в Москве главами ведомств иностранных дел Германии и СССР, соответственно, Иоахимом фон Риббентропом и Вячеславом Молотовым был подписан «Пакт о ненападении» между двумя странами. Параллельно также был согласован и текст секретного протокола к нему, наличие которого долгое время не подтверждалось советской стороной, а также частью историков и публицистов. С тех пор эти документы не дают спокойно спать антисоветчикам и русофобам всех мастей.
Так что даже 2 апреля 2009 года известное особо концентрированное сборище этой публики из Европарламента даже провозгласило отмечать так называемый «Международный день памяти сталинизма и нацизма» именно 23 августа — в день подписания вышеупомянутого Пакта, «разделившего Европу на сферы влияния». К наиболее ярким примерам лживых мифов на основе этого подхода можно привести пару цитат. Первая — от ведущего «радиоголоса» потомков тех, кто, собственно, и начал Вторую мировую войну — «Немецкой волны», — содержащая комментарии по поводу официальной публикации российскими источниками оригиналов этого самого «секретного протокола»:
«Но почему так важно было доказать наличие этого секретного документа и почему в Москве с таким упорством отказывались признать его существование? Дело в том, что наличие договоренностей о разделе Восточной Европы между двумя диктаторами начисто перечеркивало официальную советскую версию о стремившемся оттянуть войну "миролюбивом" Сталине. Он уже, что называется, задокументированно представал агрессором, который вместе с Гитлером развязал Вторую мировую войну, аннексировав страны Балтии, часть Польши, Бессарабию и Северную Буковину».
Не вызывает особого удивления и почти полный унисон вышеизложенной пропагандисткой чуши со стороны доморощенных «либероидов» — в частности, настоящей «звезды» журналистики подобного пошиба Николая Сванидзе и «профессора-историка Андрея Зубова»:
«Пакт Молотова-Риббентропа оттянул начало войны, позволив СССР подготовиться к ней»:
«Это широко распространенная точка зрения, но она глубоко неправильная. Во-первых, потому что она аморальна: Советский Союз вступил в сговор с нацистской Германией — это аморальный факт. Этот сговор подразумевал раздел территорий других государств. Эстония, Латвия, Литва, Польша, Финляндия оказались поделенными между СССР и Германией — это также глубоко аморальный факт. Во-вторых, подписав пакт Молотова-Риббентропа, мы оказались союзниками Германии, и именно из-за этого Германия начала войну в Польше. Если бы мы объявили о том, что мы — союзники Англии, Франции, Польши, и в случае нападения на Польшу — окажем ей помощь, — то Германия никогда бы не осмелилась на Польшу напасть».
***
Да уж, столь неистовая ненависть к собственной стране, пусть даже и десятилетия назад, просто зашкаливает. Заставляя откровенно передергивать элементарные общепринятые понятия — даже похлеще «западных патронов», «агентами влияния» которых с давних пор является такая публика. Для начала — почему же сразу «сговор» и почему «аморальный»? А, ну да, с позиций современного послезнания, конечно. Десятков миллионов жертв, миллионов замученных в концлагерях евреев, десятков тысяч разрушенных городов и сел. Только ж ведь в августе 1939 года ничего этого еще не было! А был вполне себе «рукопожатный» для практически того же, что и сейчас, «мирового сообщества» самых богатых империалистических хищников — Гитлер. С которым не «сговор», конечно, — а договор («это другое!» — понимать надо!) совсем недавно, в сентябре 1938 года, в Мюнхене, — заключили главы правительств ну просто рафинировано-демократических Англии и Франции. Кстати, обнародованные вскоре ими «декларации о мире», в обмен на разрешение Третьему Рейху оккупировать Судетскую область Чехословакии, де-факто были теми же самыми «пактами и ненападении». Во всяком случае, как минимум британский премьер Чемберлен прямо с трапа самолета громко провозгласил встречавшим его журналистам: «Я привез вам мир!»
Началась эта «рукопожатность» фюрера германской нации, кстати, гораздо раньше — еще в 1935 году, когда на сходном с Мюнхенским «междусобойчике» Германию фактически возвели в ранг равноправного партнера ведущих мировых держав, — а не побежденной в ходе Первой мировой войны страны. «Проглотив» официальное денонсирование Гитлером 18 марта 1935 года Версальского мира — с его ограничениями, в частности, по немецким вооруженным силам. Так что Лондон вскоре даже заключил с Берлином официальное соглашение по военно-морскому флоту, который ранее побежденным немцам иметь фактически запрещалось. А теперь им разрешили его строить воистину ударными темпами — одних только линкоров до полудесятка. Главное, — чтобы кораблей любого класса по тоннажу было не больше трети от соответствующих британских показателей. Хотя и этого было достаточно, чтобы Кригсмарине сравнялось по мощности с флотами Франции и Италии. Тем более по подводным лодкам великодушные «бритиши» разрешили братским по духу «носителям нордического характера» иметь фактический паритет — к будущей радости «птенцов Деница», гитлеровского гросс-адмирала и командующего подводными силами, в войну здорово «порезвившихся» на коммуникациях союзников. А потом уже разное, «по мелочам» — вроде отсутствия реакции на ввод Вермахта в демилитаризованную Рейнскую область, аншлюс Австрии. Первый венский арбитраж Гитлера осенью 1938 — с перекройкой «версальских» чехословацких границ в пользу Венгрии, оккупация уже всей этой страны весной 38-го…
***
Кроме того — ну с какого перепугу страны-подписанты договора о ненападении вдруг становятся союзниками — как это следует из бредовых утверждений доморощенной либеральной «демшизы» и ее «духовных отцов» и заказчиков с Запада?! Это что ж, и Франция с Англией после Мюнхена-38 союзниками Гитлера стали? И Япония, подписавшая в 1940 году договор о ненападении с СССР тем самым превратилась в «советского союзника»? На литературных форумах в случае обнаружения в обсуждаемой книге «логики» такого пошиба форумчане обычно участливо спрашивают: «Аффтар, ну и забористые у тебя грибочки — поделись рецептиком!»
«Этот сговор подразумевал раздел территорий других государств»…
Сорри, во-первых, не «раздел территорий», а раздел сфер влияния. Ну, если дословно: «сфер взаимных» (то есть пересекающихся) интересов», — которые, естественно, нуждались в предварительном согласовании мирным путем, чтобы не пришлось решать их путем военным. То есть абсолютно то же самое по форме, чем занимались, например, союзники по антигитлеровской коалиции в Тегеране в 1943 году, Ялте и Потсдаме в 1945-м. Когда, например, Черчилль до чертиков желал включить в свою сферу влияния Балканы, — но вынужден был отступить перед консолидированной позицией Сталина и Рузвельта. Ведь последнему, уже добившемуся от заокеанских «кузенов»-англосаксов согласия на демонтаж своей колониальной империи, дабы американскому неоколониализму уже ничто не препятствовало доминировать в якобы «свободном» мире, тоже не улыбалось увеличение влияния Лондона в ключевом регионе Европы.
Да, собственно, и сама фундаментальная философия деятельности Организации Объединенных Наций по тому же Рузвельту — это концепция «четырех полицейских». Ведущих мировых держав: США, СССР, Англии и Китая, — каждая из которых должна будет следить за порядком в своей зоне ответственности. То есть — той самой «сфере влияния». Это потом Трумэн попытался заменить эту схему однозначным доминированием «мирового жандарма» США при почти постоянном «одобрямсе» их «младших партнеров», — да не получилось. Во всяком случае, пока Советский Союз был сверхдержавой с массой заметных союзников до горбачевской «катастройки». И кстати, хотя западные политики и их якобы «свободные» СМИ в годы «холодной войны» и клеймили нас «империей зла», — но сам принцип раздела сфер влияния в мире все равно фактически признавали. Ну, а под конец 30-х Германия стараниями того же Запада тоже стала мощнейшей мировой державой — так что удивительного, что Советский Союз вел с ней переговоры и даже заключал договора, в том числе и о «сферах влияния»?
***
Во-вторых же, под каким таким микроскопом с кривыми линзами критики соглашения 23 августа 1939 года увидели этот самый «договор о разделе стран и территорий»? Тем более текст «Секретного протокола» достаточно краток — имеет смысл привести его полностью.
«При подписании договора о ненападении между Германией и Союзом Советских Социалистических Республик нижеподписавшиеся уполномоченные обеих сторон обсудили в строго конфиденциальном порядке вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе. Это обсуждение привело к нижеследующему результату:
- В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР. При этом интересы Литвы по отношению Виленской области признаются обеими сторонами.
- В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Нарева, Висла и Сана. Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития. Во всяком случае, оба правительства будут решать этот вопрос в порядке дружественного обоюдного согласия.
- Касательно юго-востока Европы с советской стороны подчеркивается интерес СССР к Бессарабии. С германской стороны заявляется о ее полной политической незаинтересованности в этих областях.
- Этот протокол будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете».
Итак, абсолютно никаких союзнических обязательств советской стороны по отношению к стороне германской (военной помощи, разрешению транзита войск и военных грузов, проч.) в тексте документа нет. Кроме того, в начале его важнейших пунктов стоит очень важное словосочетание «в случае, если». То есть никакого «приглашения к агрессии» Берлина в отношении «несчастной Польши» (которая еще осенью 38-го готовилась идти в поход на «проклятых большевиков» с доблестными воинами Рейха) в «протоколе» не было, и нет. Максимум, что там можно найти — то, что отдаленно напоминает модное ныне выражение «красные линии». В том числе — в прямом смысле слова, с определением границ, за которые Германия обязуется не заходить. Которые, кстати, в целом соответствовали границам Российской империи до начала Первой мировой войны. Но даже их потом Москва согласилась отодвинуть на восток — практически полностью приведя к так называемой «линии Керзона», главы британского МИД до начала 20-х годов, рекомендовавшего именно по ней провести границу между Страной Советов и Польшей. Поляки, правда, своих «западных партнеров» тогда не послушались, — оттяпав изрядный кусок исконно русских земель западных Белоруссии и Украины.
***
Говорить о некой «аннексии» Литвы, Латвии и Эстонии также не приходится. Для начала — это были опять же территории, которые перешли к Российской империи еще в 18 веке. Причем Латвия и Эстония в обозримом прошлом никакой зримой государственности не имели, — переходя из рук в руки все новым победителям вроде Ливонского Ордена или Швеции. И в годы Гражданской войны там было немало революционеров, — не сумевших победить лишь потому, что силы Страны Советов к началу 20-х были слишком уж истощены. С другой стороны, даже в отсутствии советских попыток повлиять на ситуацию в этом регионе в 20—30 годах, удерживать власть местные националистические элиты могли только с помощью жестких диктатур, — не оставлявших места даже куцей формальной демократии. Так что завоевывать эти «временно независимые» страны даже и не пришлось — там в 40-м году прошли вполне демократические выборы, референдумы о вхождении в СССР — с последующей реализацией принятых на них решениях. Так что в итоге даже армии бывших прибалтийских стран практически в полном составе вошли в состав РККА. О Бесарабии и Северной Буковине и говорить нечего — там в начале 20-х в антирумынских восстаниях участвовали десятки тысяч человек!
А после воссоединения этих регионов с СССР летом 1940 года в Румынию из них выехало около сотни тысяч человек, — а вот приехало из той же Румынии втрое больше! Но, кстати, возвращение земель, ставших российскими еще накануне Отечественной войны 1812 года, состоялось лишь в конце лета 40-го года — почти ровно через год после подписания Пакта о ненападении. Потому что не в «сговоре Гитлера со Сталиным» было дело, — а в том, что румынские правящие круги в своей «многовекторности» искали хороших отношений и с Третьим рейхом, — но при этом состояли в военном союзе и с Францией тоже. Готовой послать войска в поддержку Бухаресту — если бы тот решился удерживать военным путем захапанные им при распаде Российской империи территории. Но после катастрофического разгрома «галльских петухов» военная помощь с их стороны мелким антисоветским шавкам у границ СССР стала уже, хм, проблематичной.
Кстати говоря, именно «бессарабский вопрос» скорее всего и стал причиной засекречивания пресловутого дополнительного протокола к Пакту 23 августа. Москве не было резона раньше времени «дразнить гусей», Румынию и ее союзника Францию, — да и Гитлер, обхаживающий румынские элиты на предмет союзничества, тоже не хотел так уж откровенно обозначать их реальную ценность для себя: где-то под «номером шесть».
***
Что там еще насчет «позорного пакта Риббентропа-Молотова»? Со стороны чуть менее оголтелых его критиков?
«Империалисты специально затягивали переговоры!»
«А давайте поставим себя на место европейских держав. Каким они видели СССР? Верный союзник? Два слова — "Брестский мир". Это Советская Россия в разгар недавней мировой войны заключила мир с Германией. А позже ещё и отказалась платить по долгам прежнего правительства и присвоила имущество. Вы бы поверили такому союзнику? Вот и европейцы…»
Ну да, особенно если вспомнить, что Брестский мир Советской России пришлось заключать лишь через 3 с лишним года после начала войны за чужие интересы. По причине истощения не столько даже предшествующей войной, сколько бездарным правлением Временного Правительства Керенского, поставленного буржуазией, так рвавшейся «самой порулить», что ей захотелось свергнуть царя (при трогательной помощи тех же англичан, кстати). Когда русские мужики гибли в боях, гнили в окопах ради того, чтобы спасти Париж от захвата немцами по плану Шлиффена уже спустя пару недель после начала войны, — да и дальше тоже. В то время как в сентябре 1939 г. англичане с французами показали просто-таки «мастер-класс» по тому, как нужно предавать доверившихся им поляков — которым эти политиканы дали якобы «железные гарантии» военной помощи. Вместо этого получив в виде этой самой «помощи» «странную войну» до мая 1940 года, — когда французским и английским солдатам в окопах запрещалось даже стрелять по противнику! Не говоря уже о бомбардировках немецкой территории, военных заводов, железнодорожных путей и т.п.
При этом иноагент Википедия многозначительно сообщает о том, что якобы «быстрые успехи немецких войск в Польше поставили под сомнения нужность мобилизации французской армии». Собственно говоря, против тех полу-инвалидов и просто уже пожилых для штурмовых действий солдат, которых Гитлер оставил на западной границе, хватило бы и наличных «кадровых» войск. Но дело даже и не в этом, — а в том, что горе-союзнички Польши вообще не хотели за нее воевать! Любопытная цитата на этот счет:
В апреле 1939 г. начались секретные англо-французские штабные переговоры (на уровне генштабов), во время которых обсуждался один вопрос — под каким предлогом обе стороны откажутся от своих гарантий Польше! На протяжении всего периода этих переговоров в Москву поступала подробная разведывательная информация о них. К концу мая уже точно было известно, как англо-французские генштабисты будут отказываться от своих же гарантий Польше: «Если Германия предпримет нападение на Польшу, то французские вооруженные силы займут оборону по “линии Мажино” и будут сосредотачивать силы для наступления на… Италию». Что же касается Англии, то она, видите ли, «сможет осуществить эффективное воздушное наступление, в случае… если в войну вступит Бельгия». То есть совершенно открыто расписались, что выданные ранее Польше гарантии безопасности являлись преднамеренным обманом последней! Главное — в случае войны любым способом втянуть в нее Советский Союз! Они, значит, будут отсиживаться, а также сосредотачиваться зачем-то, а СССР — иди и отдувайся за них!
***
Впрочем, умеренных критиков Пакта о ненападении подобные моменты особо не смущают.
«Англия и Франция не хотели воевать!»
«Конечно не хотели. А кто хотел? Всё то поколение отлично видело, к чему приводят фантазии “мы тут быстренько повоюем и вернёмся”. К миллионам трупов. Причём часто — на личном примере, как премьер Франции Даладье под Верденом».
Далее они же приводят и другие резоны прохладного отношения потенциальных вроде бы союзников СССР по антигитлеровской коалиции:
«Опять же факт наличия Коминтерна с идеями и практикой мировой революции не внушал доверия. Но главным камнем преткновения стала Польша. Она даже слушать не хотела о проходе советских войск через свою территорию. Почему? Не потому ли, что ещё и пятнадцати лет не прошло, как советские войска в лице отборных диверсантов вволю ходили по польской земле — причём процесс этот был абсолютно взаимным? А немногим ранее Красная армия чуть не взяла Варшаву».
Исходя из такой картины, так и хочется спросить у плакальщиков по «несчастным жертвам Гитлера»: «Так кто ж вам доктор?!» — Реально помогать Советскому Союзу в случае его готовности вступить в войну против Германии ни Франция, ни Англия не хотели, Польша еще и отказывалась вообще пропускать РККА на свою территорию. Но тем не менее Москва по мнению «западоидов» почему-то была обязана «подписаться» за их интересы — ценой кровью своих солдат и огромных экономических потерь на ведение войны. Пикатный факт: «17-го апреля 1939 года, когда Предсовнаркома Молотов выступил с “мирными инициативами”, на Даунинг Стрит, 10 Чемберлен, танцуя на банкете с Айви Лоу, шепнул ей на ушко: “Я, скорее подам в отставку, чем пойду на союз со Сталиным”».
Айви Лоу, если что — это супруга тогдашнего Наркома иностранных дел СССР Максима Максимовича Литвинова. В узких кругах более известного как Меер-Генох Моисеевич Валлах. А госпожа Лоу, внучка британского полковника, даже будучи женой советского наркома, до конца жизни сохранила британское подданство. Так что последние 14 лет, с 1960 года, переехала в Англию уже окончательно. Между тем именно товарищ Литвинов с начала 30-х как раз и занимался «построением системы коллективной безопасности в Европе». Которая к 1939 году все больше напоминала систему коллективной безответственности — со все более прозрачным намерением «западных партнеров» банально «развести» Страну Советов на войну с Гитлером в одиночку — по примеру той же Польши. Для чего, собственно, его и привели к власти в 1933 году. Неудивительно, что в мае Литвинова-Валлаха сняли с главы НКИД, хорошо «почистив» штат таких же его единомышленников, — заменив на куда более настоящего патриота Страны Советов премьера Молотова. Который однозначно не горел желанием «бросать ее на амбразуру», разгребая бардак, который натворили французы с англичанами, при поддержке американцев. Емкая цитата на этот счет:
«К моменту прихода Гитлера к власти через Банк международных расчетов (БМР) под полным контролем американского финансового капитала оказались все стратегически важные отрасли германской промышленности и ведущие германские банки. В январе 1932 года на вилле К. Шредера с участием братьев Дж. и А. Даллесов состоялась встреча А. Гитлера и Ф. Паппена, на которой было заключено соглашение о финансировании НСДАП. В ноябре 1932 года семнадцать крупнейших немецких олигархов во главе с К. Шредером направили письмо президенту Германии П. Гинденбургу с требованием назначить А. Гитлера новым рейхсканцлером Германии. А уже в мае 1933 года, после прихода Гитлера к власти, было подписано соглашение о получении американских кредитов на общую сумму 1 млрд долларов, а в июне Гитлер получил заем на 2 млрд долларов от Англии. Одновременно было достигнуто согласие на приостановку платежей на обслуживание ранее полученных займов». — Подробнее об этом можно прочесть здесь.
***
При таком раскладе какие вообще обязательства Советский Союз мог иметь перед тогдашней «единой» (и такой же, как и ныне, ненавидящей его) Европой? Которая сама вскормила бешеного пса нацизма для борьбы с «мировым коммунизмом», — а теперь вдруг начала движения на предмет втравливания СССР в ненужную ему войну? Без каких либо реальных гарантий — так что даже на финальные переговоры о заключении антигитлеровской коалиции в августе 1939 года британцы послали делегацию на корабле, добиравшемся в Ленинград две недели? Поставив во главе ее престарелого адмирала Реджинальда Дракса, не имеющего даже письменных полномочий для подписания договора! В то время как «отсчет начался» — по утвержденному еще в апреле 39-го плану Вайс Гитлер собирался напасть на Польшу не позднее 1 сентября. А следующей жертвой европейские «шулера» планировали сделать уже нашу страну. Которой угрожала в это время еще и японская агрессия — как раз шли ожесточенные бои на Халхин-Голе. Недаром все те же умеренные критики под конец делают вполне логичный вывод:
«СССР заключил пакт с нацистской Германией, какой ужас!»
«Ну, ужас. А другого выхода у СССР не оставалось. Точнее, другие варианты были с точки зрения “там и тогда” ещё хуже. СССР тоже не хотел оставаться один на грядущем “празднике жизни” в виде большой войны — и без союзников».
Реально же подписание Пакта о ненападении было очень полезным для нашей страны. Не только даже потому, что она избежала участи стать «пушечным мясом» для ненавидящих ее всеми фибрами души западных элит. Причем в отличие от Первой мировой — даже без обещания «морковки» в виде «идеи фикс» якобы «высокодуховных» российских аристократов — в виде «водружения креста на Святой Софии в Константинополе». А «через неполные два года Гитлер все равно напал — и стало еще хуже»? — Да чего ж хуже?! То, что Красная Армия оказалась действительно недостаточно готова эффективно сдержать нападение Вермахта — печальный факт, увы. Но ведь осенью 39-го РККА даже вооружена была намного хуже — в ней не было еще ни танков Т-34, ни штурмовиков Ил-2, ни другой современной техники. Да и границы с Польшей пролегали на 300-400 километров восточнее, чем в июне 41-го. Так что германский «блицкриг» тогда имел куда больше шансов увенчаться удачей. Особенно если бы в войну включилась Япония. Которая, обиженная подписанием Гитлером Пакта с Москвой (там даже правительство в отставку из-за этого ушло!), до конца войны сосредоточилась на войне на Тихом океане, избегая конфронтации с нами.
И главное, вступив в войну (пусть и не по своей воле) в 1941 году, наша страна уже не дала шансов Англии и США «отсидеться» за спинами РККА. Да, главную тяжесть войны понесли именно ее бойцы, — но все же часть сил на себя, даже до открытия «второго фронта», оттягивали сначала английские, затем и американские войска. Не говоря уже о поставках оружия и техники в рамках ленд-лиза. Который в проектах-«пустышках», которые англичане-то и не собирались реально подписывать (вспомним приведенные выше слова премьера Чемберлена, сказанные на ушко жене Литвинова), не предусматривался в принципе. Так что задержка Великой Отечественной войны почти на два года здорово улучшила геополитические позиции СССР, — которому тут же предложили помощь и союзничество те, кто в августе 39-го планировал лишь побыстрее стравить нас с гитлеровцами. А теперь вынужденные сами воевать с ними, — а потому и готовые оказывать реальную помощь даже союзнику ситуационному, прежде входившему в число однозначных врагов буржуазного Запада.
Так что заключение Пакта о ненападении — однозначный и крупнейший успех советской дипломатии. Который по понятным причинам не могут по сей день простить нам те, кто всегда ненавидел нашу страну всеми фибрами души. Будь то во времена Российской империи, СССР или теперь. И вне зависимости от того, кто ей противостоял и кто его для этого готовил — хоть англо-французская коалиция в Крымскую войну, хоть Второй рейх, хоть Третий, хоть теперь уже и «четвертый» — в лице единой глобалистской Европы на деньги Германии. Что ж — нам не привыкать. А вот нынешним «фюрерам» из Берлина, Парижа, Лондона и Брюсселя не помешало бы вспомнить уроки истории… Пока еще не поздно!
