Начало Украины. Рождение нации

Кто были первые украинцы?

В своей предыдущей статье по теме «Откуда есть пошла Украинская земля?» я высказал предположение, что родоначальниками украинского этноса (ещё не нации, а особой славянской общности) были выходцы из степной украины русских земель, потомки известного из летописи племени уличей (или угличей, т.к. обитали они в большой излучине Днепра, в «углу», т.е. фактически в центре современной Украины), с которыми воевал ещё легендарный князь Игорь, муж великой княгини Ольги и отец знаменитого воина Святослава, покорителя хазар. Согласно летописи он «примучил» уличей, т.е. силой заставил признать их его власть, в частности, взял приступом их главный город Пересечень, располагавшийся в тех местах, где после будет существовать знаменитая Запорожская Сечь, родоначальница Украины. Остатки Пересеченя не найдены археологами (возможно, он находился в месте пересечения реки Днепр знаменитыми порогами, там, где ныне плещутся волны днепровских водохранилищ?), а знаменитая Сечь несколько раз меняла своё местоположение в историческое время, но схожесть названий этих двух поселений старинной Украины, разумеется, не случайна и заставляет думать о преемственности между значительным степным славянским племенем уличей и первичной украинской общностью.

Возможно, моя гипотеза может показаться излишне смелой, но я убеждён, что у современных славянских народов Восточной Европы (русских, украинцев, белорусов) гораздо более глубокие родовые корни, связующие их с древними восточнославянскими племенами, чем принято считать. Действительно, к примеру, Москва была основана на месте расселения племени вятичей, от которых в Подмосковье сохранились многочисленные курганы, а вятичи эти пришли в эти края некогда «от ляхов», как гласит летопись. Если посмотреть на карту Подмосковья, то мы увидим там населённые пункты Хотеичи, Люберцы (в старину Люберичи), Бронницы (ранее Броничи) и т.д. – названия очень схожие с польскими. Это – наследие вятичей. Но к северу от Москвы расселилось огромное племя кривичей, территория расселения этого племени простиралась от Полоцка – полочане, т.е. от границы латгальских (латышских) племён (латыши до сих пор называют русских – криве) и Пскова (древнего Плескова), через смоленские земли до реки Мозгвы (Москвы), которая была пограничной рекой между вятичами, кривичами и древним угро-финским племенем меря, населявшим восточные от Москвы лесистые и болотистые  земли Мещёры и к северу от неё. Верхнюю Волгу со стороны Твери, доходя до мерянского озера Неро осваивали новгородские словене, которые, по преданию, и основали самый древний город в здешних краях – Ростов (ныне Ростов Великий). Уже в летописные исторические времена население Ростова было смешанным – наполовину славяне, наполовину меряне и даже религии у них были разные: славяне стали православными, а меряне всё поклонялись огромному идолу, стоящему на берегу озера Неро. Его видел ещё князь переяславский (из Южной Руси) Владимир Мономах (внук Ярослава Мудрого), которому по делению между князьями Рюрикова рода достались эти земли. Вслед за Мономахом сюда потянулись переселенцы из Южной (Киевской и Переяславской) Руси, а после кончины в Киеве великого князя Юрия Долгорукого (сына Владимира Мономаха, основавшего в 1147 году град Москов»), его сын Андрей Боголюбский перенёс столицу своего княжения во Владимир на Клязьме. Так в месте слияния и переплетения славянских племён вятичей и кривичей, пришедших с запада, новгородских словен с севера, угро-финской мери, обитавшей здесь исконно, при сильном воздействии выходцев из Киевской Руси – потомков полян, северян и русинов (принёсших в эти края язык, православную веру и книжную культуру), так рождался великорусский этнос – будущая русская нация. Ныне учёные генетики находят в генотипе современного населения центра России большое влияние западных и южных славянских генов – от «ляхов» и от киевских русинов, но не меньшее влияние и угро-финского элемента – наследие великого народа мери, полностью растворившегося в великорусской нации. А вот влияние татарского элемента в генотипе современных русских невелико, здесь смешению помешала разность вер – татары приняли ислам, русские оставались православными и смешение такое происходило больше в позднейшие времена, когда Казань в 1552 году была присоединена к Московскому государству. Так что «теории» некоторых украинских «историков», о том, что «москали», дескать, всё сплошь потомки «монгольской орды» – не более чем невежество и политиканство.

А вот на Украине в этническом смысле всё было иначе. Древняя Киевская и Черниговская Русь была разорена Батыем в 1240-41 гг. и население её было практически уничтожено или угнано в «полон». Меньше пострадала Галицко-Волынская Русь, где княжил Великий князь Даниил Романович Галицкий, которого и на Западе признали «королём Руси». Даниил Галицкий, как мог, сопротивлялся захватчикам, но он оказался между двух огней – на его земли шли нашествия не только с востока, но и с запада – венгерские и польские короли не оставляли попыток захватить Галич и Волынь – места расселения древних восточнославянских племён галичан и волынян. Земли эти были присоединены к Киевской державе в X веке при Великом князе Владимире Красно Солнышко (Святом), тогда же и православие утвердилось здесь. А ещё бабка Владимира – Великая княгиня Ольга покорила земли древлян, особого славянского племени, жившего в современном украинском полесье, в «Деревах», как называет эти земли летопись. Древляне жестоко убили князя Игоря Рюриковича, мужа Ольги, когда он попытался собрать с них излишнюю дань. Ольга свирепо расправилась с древлянами, сожгла их столицу – город Искоростень (читайте эту известную скорбную повесть в летописи, хотя там, конечно, многое художественно преувеличено), присоединила их земли к Киеву – с этого начался рост и расширение древнерусской киевской державы, хотя, пожалуй, первым приобретением Киева было «примучивание» тем же Игорем, несколько ранее, племени уличей – в степях, в излучине Днепра, к югу от Киева. 
Недавно я прочитал у одного известного современного историка (не буду из чувства такта называть его имени), умопотрясающую версию о том, что древляне эти жили не на землях нынешнего Украинского полесья, то есть сравнительно недалеко к западу от Киева (в Киеве даже были Деревские ворота, обращённые на запад), а, думаете, где? – В Крыму! И были они... германцами (!), а не славянами, то есть, видимо, по смелой мысли историка, потомками готов Германариха. И князь Игорь, до того развоевался, что после покорения уличей взял да и пошёл... на Крым! Да ещё с «малой дружиной» покорять германцев (совсем как товарищ Сталин, который собирался в 1941 году воевать с германцами «малой кровью, большим ударом»). Но германцы, народ, как известно, суровый, взяли да и распяли его, надо полагать, между двумя кипарисами, а не берёзами, как в летописном сказании, так как берёзы в Крыму не растут, а после ещё имели наглость заявиться в Киев и требовать «королеву ругов» Ольгу в жёны своему князю (тогда уж герцогу, если это немцы?), носящему, почему-то, славянское имя Мал (как это по-немецки?). Я привёл эту смешную историю лишь для того, чтобы читатель оценил безудержный полёт фантазии некоторых профессиональных историков, несравнимый по смелости мысли с моими осторожными историческими предположениями скромного литератора. Но ведь если вдуматься, то не так уж безобидны такие исторические фантазии. Из таких фантазий вытекает, что раз древляне – одно из племён, составивших впоследствии украинскую нацию, были германцами, то и современные украинцы тоже, получается... немцы. А это значит, что у них нет никакого родства с «потомками монголо-татар москалями»... Знаете, фантазии-фантазиями, а когда смотришь кадры немецкой кинохроники лета 1941 года, снятые в городе Львове, на которых радостная толпа «истинных украинцев» радостно встречает фашистские войска, а женщины в национальных украинских платьях засыпают солдат фюрера цветами, то невольно поверишь, что Украина – «це Европа»... Только вот какая?

Итак, весь юг Руси в древности населяли: племена галичан и волынян – на западе, древлян в Полесье, полян у Днепра и северян от Десны до Северского Донца. Племя Русь пришло в IX веке с севера, с южного берега Ильмень-озера, ведомое князем Олегом Вещим после того, как умер Рюрик – основатель династии, правивший в Новгороде. Олег провозгласил Киев «Матерью городов русских». Поляне признали князей русов своими князьями, а Рюриковичи сразу повели объединительную политику, создав сначала военно-политический союз славянских племён для борьбы с хазарами и для знаменитых походов Олега и Игоря на Константинополь, а затем уже, сформировавшаяся в этих походах сильная княжеская дружина, позволила Игорю «примучить» уличей, Ольге покорить древлян, установить свою власть на севере Руси в Новгороде и Пскове. Её сын Святослав Игоревич покорил вятичей, разгромил хазар, даже начал войну с Византией с целью объединить Русь и Болгарское царство. Это не удалось, силы были, конечно, неравны, но объединительная политика киевских князей продолжилась. Его сын Владимир Святославич присоединил к Руси Галицию и Волынь, покорил Корсунь (Херсонес) в Крыму, принял православие. При его сыне Ярославе Мудром Русь стала самым могущественным государством Европы, с Рюриковичами породнились многие королевские семьи Запада. После наступило разделение, когда выделилось три центра силы на бывшей единой Руси. Этими центрами были Владимиро-Суздальская земля на северо-востоке, Новгород на севере, Галицко-Волынское княжество на юго-западе. С XII века летопись перестаёт упоминать названия восточнославянских племён, племенное деление исчезает, уступая место административно-княжескому. Но сам народ этих племён никуда не исчез, просто население объединялось вокруг административных центров княжеств, перплавляясь, как в плавильном котле в новые формации. Чем более сильным был центр княжества, тем большие пространства затрагивала его сфера влияния, как это бывает в круговом стягивающем вихревом движении. После Батыева нашествия таким центром стягивания на северо-востоке Руси стала Москва, бывший племенной город вятичей, что в результате только за один XIV век привело к созданию Московской державы, бросившей в 1380 году вызов самой Орде на Куликовом поле. А на Южной Руси такой центр стягивания всех сил народа не сложился. Этим центром могла бы стать держава Даниила Галицкого, но он вынужден был отбиваться от нападений Польши и Венгрии с запада, Орды с востока, Литвы с севера. Все силы уходили на это. Киев был разорён, там практически не было власти, татарские кочевья подступали к самому городу, между Дунаем и Днепром обосновалась Ногайская орда, которая административно подчинила себе Киевщину и всю территорию будущей срединной Украины. Крупные территории бывшей Киевской Руси контролировали ногайские баскаки, а население было разделено на атаманства, где заправляли назначенные Ногаем (ханом орды, чья столица была на Дунае) атаманы (старосты по-тюркски), задачей которых было обирать население для выплаты «выхода» в Орду. Не смиряясь с такой ситуацией, старое население Киевской земли, потомки полян и древлян, а также северян с Черниговщины покидали свои обжитые места и уходили на север. Многие семейства феодалов также бросали обжитое и переходили со всем своим родом на службу либо литовским, либо московским властям, надеясь найти себе защиту от ордынского засилья. Так с Черниговщины в Москву переселилось знаменитое семейство Бяконтов, выходец из которого Елевферий (Алферий) Бяконт, принявший монашеское имя Алексий, стал впоследствии митрополитом, т.е. главой церкви и фактическим руководителем Московского государства при начальном правлении князя Дмитрия Ивановича, будущего Донского. До него ещё выходец с Волыни митрополит Пётр при Иване Калите перенёс свою резиденцию из запустевшего Киева, который с 1324 года стал владением Гедимина, великого князя литовского в Москву, что дало возможность Москве ещё более усилиться в деле объединения русских земель.
Киевская земля, лишённая сильной княжеской власти, под рукой литовских правителей, но при этом ещё выплачивая дань и Орде, действительно превращалась в украину русского мира, где относительно привычно себя чувствовало только славянское население степей, бывшие уличи, давно уже потерявшие свою племенную идентичность и перенявшие манеры, образ жизни и привычки степняков. Легко ли живя целый век под властью ногайских татар не породниться с ними, не перенять их манеры и обычаи, их несколько анархический гулевой образ жизни?.. Так начал складываться особый этнос украинных земель со всеми повадками и внешним видом степняков, но сохранивший трудолюбие земледельцев, родную речь (мову) и православную веру. Эти качества украинский народ сохранит и под властью татар, и литовцев, и поляков, а память о своих русских корнях приведёт украинцев и на Переяславскую Раду.

Однако, как я уже заметил, для образования нации необходим такой своеобразный «плавильный котёл», такой государственный центр, вокруг которого объединялась бы нация. В Великороссии таким центром стала Москва, держава потомков Калиты, а вот на Украине такого центра не было. Формирование украинской нации шло по-иному принципу, чем в Московии. Там был сильный стягивающий и организующий центр – великокняжеская Москва, недаром известный русский историк Ключевский пришёл к мысли, что русская нация формировалаь как армия, вокруг своего предводителя – Великого князя московского. На Украине всё происходило иначе. Все древние города Южной Руси были захвачены иноземцами. Объединяющего центра не было. Из-за набегов и нашествий: с юга – татар, с запада – поляков и венгров (которые ещё до Батыева погрома стремились присоединить к своим королевствам Прикарпатье), с севера – литвы, из-за миграционных процессов по Украине прокатывались волны переселений – с юга на север – от степняков, с запада на восток – от ляхов. Затем пошли обратные движения, после избавления от татарской напасти и появления в степях юга запорожского казачества – с севера на юг, а вместе с казачьими походами на Польшу – с востока на запад. Такой ход формирования нации я бы назвал волновым, в отличие от центростремительного стягивающего движения вокруг единого центра, как в Московии. При таком волновом колебательном движении масс населения может сформироваться своеобразная культура и язык, но не может сложиться сильная государственность, которая защищала бы национальные интересы страны. Потому Украина на протяжении веков не обрела самостоятельности, не создала сильной державы, а склонялась в своей политике то к Польше, то к Литве, то к Османам, то к Швеции, то к России, а то и к Германии. Настоящую государственность Украина обрела лишь в советское время с образованием Украинской ССР, когда Харьков, а затем древний Киев стали центрами сложения украинской государственности, но опрометчивое присоединение волей Сталина к «Радяньской Украине» западных территорий Прикарпатья и Галичины, которые на протяжении шести (!) веков были под властью и влиянием то Польши, то Австро-Венгрии, окатоличились через униатство, выделились, по сути, в новую своеобразную общность «западенцев», настроенных своими европейскими учителями в духе вражды к «москалям», всё это привело к печальным результатам, так как всякая новая общность обладает повышенной пассионарностью и может поколебать исторические устои вековых традиций и привязанностей даже у великого народа. Так и произошло в Киеве на майдане в 2014 году на наших глазах...

Киев, Киев, «мать городов русских»... Об участи Киева я уже рассказывал, он в 1324 году без труда достался Гедимину, который посылал туда княжить своих сыновей. Последний киевский князь из рода Рюриковичей Станислав (увы, мой тёзка!) позорно сбежал из Киева при подходе войск Гедимина и был отправлен княжить в Рязань. Но аппетиты Литвы распространялись и на Галицко-Волынскую Русь, где прервалась по мужской линии династия потомков Даниила Галицкого – «короля Руси»! Вот странно – у него было много сыновей, но земли Галиции и Волыни достались не их потомкам, утратившим даже княжеское достоинство, а сыновьям их дочерей, что были отданы замуж за польских и литовских властителей. И уже их дети, выходцы из Польщи и Литвы, объявили себя природными наследниками «короля Данилы», по родовому праву, по «отчине и дедине». Так в 1324 году «королём Малой Руси» (характерно появление определения «Малая Русь» именно в том году, когда Киев был захвачен литовцами и земли бывшей Киевской и Прикарпатской Руси оказались отделёнными от основного массива русских земель на северо-востоке) был провозглашён мазовецкий князь Юрий Болеслав, призванный на Галицко-Волынский престол волей местных бояр после смерти последнего галицкого князя из рода Рюриковичей Владимира Львовича, праправнука Даниила Галицкого. Этот Юрий Болеслав, сын Тройдена, князя мазовецкого из династии польских королей Пястов, по матери также приходился праправнуком Даниила, хотя уже был католиком и стал активно насаждать католичество, когда стал «королём Малой Руси». Вот когда сказалось принятие королевской короны Даниилом из рук Римского папы! Тогда впервые в Галиче появилась немецкая епархия, стали строиться католические монастыри, а дух западничества всё больше распространялся среди местных бояр, которые видели, как вольготно живут владетельные паны и магнаты в соседней Польше, как мало считаются они там с державной властью и государственными интересами, да и с собственным подневольным народом. Конечно, процесс трансформации исконного русского сознания местного правящего сословия на западный манер происходил не скоро. Была попытка галицкого боярства установить в своих землях выборное аристократическое правление во главе со «Старейшиной русской земли» (как он официально именовался) боярином Дмитием Дядько. Но такое олигархическое, по сути, правление группы лиц никогда не приводило на Руси ни к чему хорошему. Если вспомнить: именно олигархическая группировка семи знатнейших бояр («семибоярщина») сдала в Смутное время в начале XVII века Москву полякам, олигархический Тайный совет в послепетровское время призвал на русский престол курляндскую герцогиню Анну Иоанновну с её «милым другом» немцем Бироном, против которого боролся большой русский патриот Артемий Волынский (дальний потомок волынских князей), да погиб на плахе. Наконец, и в нашу смутную эпоху разве не группа партийных олигархов из горбачёвского политбюро, утративших коммунистическую идейность, развалила Советский Союз, совершила «великую криминальную революцию» в начале 90-х годов XX века?

Так уж, видимо, заложено в русском металитете, что Русь не может жить «без царя в голове» под властью какой-то самостийной мафии, и только в годы правления сильного монарха или вождя, проникнутого идеей великодержавности, укрепляется русское государство, что доказывается всем ходом истории Великороссии. На этом строилась Московская Русь, а вот на Украине политические процессы пошли в иную сторону.
Итак, с 1324 года Киевом владели литовцы, на Галичину и Волынь позарилась польская корона, когда в 1340 году, после смерти Юрия Болеслава Пяста его преемником на Прикарпатской Руси объявил себя польский король Казимир III и двинул свои войска на Львов и Галич. В дело вмешался литовский князь Любарт Гедиминович, сын Гедимина, что по матери также приходился потомком Даниилу и претендовал на Волынь. Началась почти полувековая «война за галицко-волынское наследство» между Литвой и Польшей, когда местные группировки феодалов переходили то на одну, то на другую сторону, кто-то принимал католичество, кто-то оставался православным, а в целом на Украине (будем теперь уже так называть эти старорусские земли, ибо они действительно оказались бурной украиной бывшей единой Руси) в условиях не прекращающейся польско-литовской войны царила анархия и безвластие, что давало широкую возможность татарским ордам (которые никуда не делись даже после гибели в 1300 году хана Ногая и распада его Орды) беспрепятственно грабить и угнетать местное, потерявшее свою национальную идентичность население. В такой обстановке народ может либо окончательно погибнуть, либо возродиться, если сумеет сплотиться и вооружённой рукой отбросить и уничтожить терзающего его врага. Главным врагом Украины на юге (как и Великороссии на севере) в то время были постоянные нашествия татарских орд. Необходима была победа, которая послужила бы толчком к рождению нации. Ибо никакая нация не может родиться на гибели и поражениях. Нужен успех, историческая победа, как отправная точка развития своего национального сознания. Для Московской Руси таким успехом стала победа на поле Куликовом в 1380 году, а для Украины – битва на Синих водах осенью 1363 или 1362 года (дата битвы в трудах историков точно не определена). Но имеено в это время Киевом владел литовский князь Ольгерд Гедиминович, наиболее талантливый и прославленный сын Гедимина и смоленской княжны Ольги (даже само имя его переводится с литовского, как «Радость Ольги»). На Руси его считали русским, даже в молодости приглашали княжить в Пскове, сам он был крещён в православную веру и распространял в Литве православие, строил церкви и монастыри. Был женат на русских княжнах. Видимо, и себя самого он считал русским не меньше, чем литвином, мало того, достойным быть собирателем всех русских земель, не менее достойным, чем московские князья. Ну а первой задачей русских князей было освобождение от ордынского ига. Потому взгляд Ольгерда был обращён на Украину, гле татарская орда спокойно расположилась на Подолье, к югу от Киева, постоянно тревожа набегами Киевщину и Прикарпатье, а главное – не давая возможности населению украинной Руси осваивать эти необыкновенно богатые природой земли. Потомки уличей, полян и древлян – ядра украинского народа не могли развиваться и стать полноценной новой нацией под постоянным этнокультурным гнётом чуждого по вере и языку племени. Татары приняли ислам, украинские русы твёрдо держались православия. Татары оставались кочевниками, они могли в один момент сняться и уйти в другие места обитания, украинский землепашец был твёрдо привержен к своей земле, он дорожил ей больше жизни, даже в наше смутное время с большим трудом прозападные политики, правящие ныне Украиной, смогли протолкнуть закон о продаже украинской земли иностранцам. Что уж говорить о тех временах, когда люди умирали на своих межах, но не отдавали родную землю!

Итак, осенью 1363 (примем эту дату) года войско Ольгерда, которое состояло из «литвинов и русинов» (а русинами тогда назывались и украинцы, и белорусы, и русские из подвластных Ольгерду славянских земель) двинулось из Киева на Подолье. С Ольгердом были четыре его племянника, сыновья его брата Кориата Гедиминовича из родовой вотчины Гедимина города Новогрудка (Новгородка) в Белоруссии. Момент Ольгердом был выбран удачно, поскольку в Сарае, столицы Поволжской Орды началось форменное братоубийство, когда чингизиды (потомки Чингис-хана и Батыя) начали резать друг друга в смертельной борьбе за власть. Переворот там следовал за переворотом, можно было не опасаться, что Поволжская Орда придёт на помощь своим украинским нойонам: султану Кутлубаху, Качибей-Керею, и султану Димейтеру. Миновав Канев и Черкассы, в которых жило смешанное татарско-славянское население, конное войско Ольгерда (это было ново – раньше славяне и литовцы всё больше сражались пешими, но теперь по татарскому обычаю пришлось сесть на коней) достигло речки Синюхи (или Синих Вод, как говорили тогда), впадающей в реку Южный Буг. Именно там, в IV веке находилось царство легендарного Буса (или Божа), «царя Славы» – государства племени бужан. Там он был распят королём готов арианином Винитарием за приверженность к православной вере вместе с 70 старейшинами этого племени. Готы многие века вспоминали эту победу над славянами, как своё величайшее свершение. Даже ещё в XII веке автор «Слова о полку Игореве» писал: «Девы готские у края моря синего живут, русским золотом играя время Бусово поют...» (перевод Н. Заболоцкого). По прихоти судьбы среди татар присутствовал князь готов (султан) Димейтер из ещё существовавшего тогда в Крыму готского княжества Феодоро. В общем – все исконные враги славян – Орда и отатаренные крымские немцы собрались у Синих Вод. И против них Ольгерд (сын литвина Гедимина и славянки Ольги) избрал исконный татарский способ ведения боя заманиванием противника в ловушку, но применив при этом новое оружие! Его конное войско, разделённое на шесть отрядов, расступилось перед ордынцами, даже обратилось в показное бегство, когда те начали стрелять из луков, а потом ударило с флангов. У литвинов и русинов в руках были не луки, а самострелы (арбалеты), стрелявшие скорее обычных луков короткими железными стрелами, пробивавшими всадника насквозь. Орда смешалась, не понимая, что происходит. Смерть летела отовсюду и она была невидимой, ибо пушенная из арбалета стрела развивает огромную скорость и не видна в полёте. Паника в рядах степняков разрасталась, как снежный ком и вот все три султана обратились в бегство, но ушли недалеко. Как писал польский хронист Матей Стрыйковский: «...новогрудцы с Кориатовичами, с самострелами нагрянули по бокам и длинными копьями сбрасывали их с сёдел, словно ветер снопы в бурю. Не сумев дольше выдержать лобового натиска литвы, татары начали мешаться и испуганные бежать в обширные поля. На побоище остались убиты три их царька: Кутлубах, Качибей (от имени которого названо Качибейским солёное озеро в Диких полях по дороге, как идти в Очаков) и султан Димейтер, и вместе с ними очень много мурз и уланов. Также везде по полям и в реках лежало полно татарских трупов»...

Так свершилась, думаю, уместно такое сравнение, «украинская Куликовская битва», ибо последствия этой победы на Синих Водах для становления Украины стали ничуть не менее значимыми, чем последствия победы на поле Куликовом для становления Великороссии. Всё татарское население покинуло Подолье, ушло отчасти в Крым, отчасти на восток на Волгу, освобождая огромные территории богатейших земель Подолья и Поднепровья для нового украинского этноса – потомков киевских русов и пересеченьских уличей, деревлян из Полесья, северян с Черниговщины, а отчасти и тюркоязычных степных народов, которых немало ведь жило в этих краях ещё со времён Древней Руси. Конечно, на эти земли сразу позарились литовские князья, а потом и польские магнаты, когда образовалась Речь Посполитая. В борьбе с ними сложилась казацкая вольница – знаменитая и великая Запорожская Сечь, которая ещё раз переплавила народ Украины в новую и своеобразную нацию... Но это уже следующая страница многотрудной истории Украины.