Роман Рэя Брэдбери: антиутопия с концовкой, дающей надежду. Часть I

В этом году исполнилось 100 лет со дня рождения величайшего американского писателя Рэймонда Дугласа (Рэя) Брэдбери (1920-2012). Хотелось бы напомнить нашим читателям об этом выдающемся классике современной литературы и его главном произведении – романе «451 градус по Фаренгейту».

Часть I. Сжигание книг как символ тоталитаризма 

«451 градус по Фаренгейту» – выдающаяся антиутопия ХХ века

Рэя Брэдбери принято относить к классикам научной фантастики. Известен по циклу рассказов «Марсианские хроники» (1950) и по частично автобиографической повести «Вино из одуванчиков» (1957). Им написано еще несколько повестей и романов, множество рассказов.  Наибольшую известность американцу принес роман «451 градус по Фаренгейту». Роман впервые был опубликован в 1953 году в недавно появившемся журнале Playboy. В 1966 году режиссёр Франсуа Трюффо экранизировал роман, выпустив полнометражный фильм «451 градус по Фаренгейту» (франко-германское производство). В 2018 году роман был еще раз экранизирован – в виде американского фильма режиссёра Рамина Бахрани. 
Роман «451 градус по Фаренгейту» относится к жанру антиутопии и входит в список наиболее известных антиутопий (наряду с романом «Мы» Евгения Замятина, «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли, «1984» Джорджа Оруэлла). Роман Брэдбери в чем-то почти буквально повторяет другие антиутопии, а в чем-то неповторим и уникален. Пожалуй, все антиутопии (включая «451 градус по Фаренгейту») объединяет то, что они рисуют будущее как тоталитарную систему, в которой небольшая кучка «избранных» господствует над остальным миром. И господство заключается не просто в угнетении, эксплуатации большинства человечества (как это имело место, например, в рабовладельческих обществах прошлого). Господство, в первую очередь, выражается в сознательном, целенаправленном уничтожении в человеке всего человеческого. Человека превращают в биоробота или животное. Антиутопии в основном разнятся методами уничтожения человека, его превращения в скотоподобное существо.
Если у Замятина в романе «Мы» и Олдоса Хаксли в романе «О дивный новый мир» показано очень отдаленное будущее, то в романе «451 градус по Фаренгейту», судя по всему, описаны события самого ближайшего времени (может быть, даже до окончания ХХ века). 

Сжигание книг – образ борьбы тоталитарной власти с инакомыслием

В романе Брэдбери показал тоталитарное общество, в котором  человек уничтожается через уничтожение (сожжение) старых книг. Исследователи творчества Брэдбери полагают, что роман был частично вдохновлён варварским сожжением книг в нацистской Германии, где уничтожались произведения авторов, противоречивших идеологии нацизма. Впрочем, известно, что практика массового сжигания (причем публичного) «вредных» книг началась еще в позднем средневековье (особенно после изобретения книгопечатания). Этим занималась преимущественно инквизиция, которая боролась таким способом с еретиками (кстати, нередко вместе с еретическими книгами сжигали и самих авторов-еретиков). Некоторые полагают, что роман аллегорически отражает события в Америке начала 1950-х годов – время оголтелого маккартизма (1), когда заработала цензура и происходили гонения на коммунистов, а заодно и всех инакомыслящих. Примечательно, что на протяжении многих лет роман Брэдбери издавался с «купюрами» (изъятиями некоторых фраз) или с исправлениями текста. Лишь в 1980 году приятель Брэдбери обратил внимание на «редактирование» текста. Писатель потребовал от издательства восстановления текста, и роман стал выходить в авторской версии. 
Сам писатель в конце жизни в интервью говорил, что угрозу хорошим книгам стали представлять одурманивающие средства массовой информации (СМИ), в первую очередь телевидение. Современные СМИ становятся средством массового истребления остатков любой традиционной культуры. 
В эпиграфе романа говорится, что температура воспламенения бумаги 451° F (233° C). Т.е. объясняется загадочное название произведения. В романе описывается общество, которое опирается на массовую культуру и потребительское поведение. В этом обществе все книги, заставляющие задумываться о жизни, подлежат уничтожению. Чтение и даже хранение таких книг является преступлением. Под подозрение попадают люди, способные критически мыслить. Наверняка они читали и продолжают читать «вредные» книги. Сжигаются порой не только книги, но и жилища, в которых они были найдены, а их владельцы оказываются за решеткой или в сумасшедшем доме. С точки зрения власти, владельцы книг – не только диссиденты (инакомыслящие), но сумасшедшие: некоторые из них не выходят из подожженных жилищ, предпочитая сгореть со своими книгами. 

Мир «добровольной самоизоляции» и «электронного концлагеря»

Автор изобразил людей, потерявших связь друг с другом, с природой, утративших свои исторические корни, лишенных интеллектуального и духовного наследия человечества. Люди спешат на работу или с работы, никогда не говоря о том, что они думают или чувствуют, разглагольствуя лишь о бессмысленном и пустом, восторгаются только материальными ценностями. Дома они окружают себя телевизионными мониторами, которые их «накачивают» примитивными передачами и бесконечными пустыми сериалами. Иногда телевизионные мониторы бывают размером с целую стену. Их так и называют: «телестены». Судя по всему, такие технические средства обеспечивают людям интерактивное общение, они могут общаться с другими владельцами мониторов. Происходит их погружение в виртуальный мир. Одна из героинь романа Милдред (жена главного героя романа Гая Монтэга) почти круглосуточно находится в комнате, три стены которой представляют собой телевизионные экраны. Она живет в этом искусственном мире и мечтает о том, чтобы и последнюю свободную стену также превратить в телеэкран и таким образом окончательно и полностью уйти в виртуальный мир. Очень удачный образ «добровольной самоизоляции» и добровольного отказа от свободы. Выйти из «второй реальности» Милдред и ей подобные уже не могут. Весьма напоминает мир других антиутопий. Например, мир романа «1984» Джорджа Оруэлла или «Дивный новый мир» Олдоса Хаксли, где люди будущего погружены во «вторую реальность» с помощью постоянно работающих телемониторов, развлечений и наркотиков. 
Брэдбери, как и многие другие знаменитые фантасты, предсказал появление ряда важнейших технических новинок, серьезно меняющих жизнь человека. Мы уже упомянули телевизионные мониторы, которые очень напоминают современные жидко-кристальные экраны.  А в начале 1950-х годов, когда писался роман, на рынке появилось лишь первое поколение ламповых телевизоров с электронно-лучевыми трубками и диагональю экрана не более десятка дюймов. Между прочим, телевизоры в «451 по Фаренгейту» показывают изображение «в цвете и объеме». И если цветное ТВ в год написания романа в США уже появилось, то вот появление системы объемного изображения 3D Брэдбери явно предугадал.
Кроме того, в романе упоминаются телевизоры-передатчики, с помощью которых люди могут общаться между собой на расстоянии. Что-то наподобие современной системы Skype. Герои романа носят радиоприемники-втулки под названием Ракушки. Очень напоминает современные наушники и гарнитуры Bluetooth. Есть у Брэдбери и аналоги современных мобильных телефонов. 
В романе мы читаем о машинах, сильно напоминающих современные банкоматы; пользователи этих устройств имеют 24-часовой доступ к своим деньгам: «Монтэг шёл от станции метро, деньги лежали у него в кармане (он уже побывал в банке, открытом всю ночь, – его обслуживали механические роботы)».
Наконец, все люди находятся под «электронным колпаком» видеонаблюдения. Очень напоминает роман Оруэлла, в котором многочисленные щиты предупреждают граждан: «Большой Брат следит за тобой».

В любой антиутопии есть свои «диссиденты»

«Благополучное», на первый взгляд, государство в романе Брэдбери находится на пороге тотальной разрушительной войны, которой все же суждено начаться под занавес произведения. Опять-таки здесь можно также увидеть параллели с некоторыми другими антиутопиями. Например, в романе Евгения Замятина «Мы» показано общество Единого Государства, в котором на протяжении многих веков была полная стабильность, Единое Государство управлялось лицом, называвшимся «Благодетелем». И вот неожиданно в Едином Государстве появляется группа бунтовщиков, проголосовавших против переизбрания Благодетеля (ежегодные выборы традиционно были чисто ритуальным действом, наподобие главного общегосударственного праздника). В Едином Государстве начинается «заваруха». В романе О. Хаксли также время от времени возникают «диссиденты», их ссылают в отдаленные территории, где они находятся в изоляции от «цивилизованного» общества. В романе Джорджа Оруэлла «диссидентов» вычисляет «полиция мыслей», их арестовывают, отправляют в застенки Министерства Любви (что-то наподобие полиции или спецслужбы), пытают, «перевоспитывают», а потом убивают. Т.е. каким бы «идеальным» ни было будущее государство, в нем всегда появляются «диссиденты». Есть они и у Брэдбери. В первую очередь, это главный герой романа – Гай Монтэг. 

Главные «диссиденты» в романе Рея Брэдбери

Гай Монтэг профессионально занимается сожжением книг. В русском переводе он назван «пожарным» (fireman), но, как выясняется, он не тушит огонь, а, наоборот, поджигает и сжигает. По началу наш герой уверен, что выполняет общественно полезную работу. Он уверен, что является «хранителем спокойствия» в обществе, уничтожая «вредные» книги. Но его никогда не покидают сомнения и вопросы. Например, он подозревает, что некогда пожарники занимались обратным делом: не поджиганием и сожжением, а тушением пожаров. Но в краткой истории пожарных команд Америки, которую приходилось читать Монтэгу, черным по белому записано: «Основаны в 1790 году для сожжения проанглийской литературы в колониях. Первый пожарный – Бенджамин Франклин». 
В романе важное место занимает героиня Кларисса Маклеллан – 17-летняя девушка, которая не желает жить по античеловеческим законам тоталитарного общества. Гай Монгэг с ней знакомится и тесно общается и с удивлением видит, что она – человек из совершенно другого мира. Вот фрагмент их беседы: «Кларисса, почему вы не в школе?», – задает вопрос Гай. Кларисса отвечает: «Мне там не интересно. Мой психолог утверждает, что я необщительная, что я тяжело схожусь с людьми, но это не так! Я очень люблю общение, только в школе его нет. Мы часами смотрим обучающие фильмы, на уроке истории что-то переписываем, на уроке рисования что-то перерисовываем. Мы не задаем вопросов и под конец дня так устаем, что хочется только одного – или завалиться спать или отправиться в парк развлечений и бить по стеклам в комнате для битья стекол, стрелять в тире или гонять на автомобилях». Она еще добавляет: «У людей теперь нет времени друг на друга». 
Более того, Кларисса призналась, что боится своих сверстников, которые убивают друг друга (за год шесть были застрелены, а десять погибли в автокатастрофах).
Девушка признается, что ее одноклассники и окружающие считают «сумасшедшей». Почему? – Вот как она это объясняет: «Я редко смотрю «телестены» в гостиных, почти не бываю на автогонках или в Парках Развлечений. Оттого у меня и остается время для всяких бредовых мыслей». 
Она трагически погибает, но за короткий срок общения с Монтэгом она успевает посеять в его душе семена сомнения в правоте того, что он делает. Один из героев романа так отзывается о погибшей девушке с нестандартным мышлением: «Её интересовало не то, как делается что-нибудь, а для чего и почему. А подобная любознательность опасна… Для бедняжки лучше, что она умерла».
Настоящим потрясением для Монтэга стал также поступок безымянной женщины, которая сгорела в собственном доме вместе со своими книгами. Еще одна «сумасшедшая». Ее смерть – форма протеста против этого мира, бунт против законов города. И в ее доме Монтэг тайно берет одну из книг и прячет их у себя в тайнике. Во время каждого выезда он тайком спасал из огня одну, а то и несколько книг запрещенной литературы, однако читать пока не решался.
Он начинает задумываться над тем, что такое книга: «А ещё я думал о книгах. И впервые понял, что за каждой из них стоит человек. Человек думал, вынашивал в себе мысли. Тратил бездну времени, чтобы записать их на бумаге. А мне это раньше и в голову не приходило».

Критиком системы оказывается герой романа профессор Фабер.  Этот старик-профессор – антипод Битти. Он также умен, образован, мудр. Он много рассказывает Монтэгу об истории, цивилизации, книгах. Среди всего многообразия книг профессор ставит выше всего Вечную книгу – Библию. Но Фабер живет в городе, он вынужден приспосабливаться к враждебной ему среде. Лишь наедине с собой опять чувствует себя «старомодным» университетским профессором. Порой Фабер чувствует себя беспомощным: «...При всех моих знаниях и скептицизме я никогда не находил в себе силы вступить в спор с симфоническим оркестром из ста инструментов, который ревел на меня с цветного и объёмного экрана наших чудовищных гостиных... Сомнительно, чтобы один глубокий старик и один разочаровавшийся пожарник могли что-то изменить теперь, когда дело зашло уже так далеко...». 
Фабер настроен достаточно пессимистично, цивилизация стремится к своей гибели. Обращаясь к Монтегу, профессор говорит: «Наша цивилизация несется к гибели. Отойдите в сторону, чтобы вас не задело колесом».
Примечательно, что большая часть событий романа происходит в большом городе Америки, в ХХ веке. Почти никто из них не задумывается о том, что происходит за пределами этого мегаполиса. Мы даже не очень понимаем, как в целом устроен мир в это время. Профессор Фабер – один из немногих, кто пытается в меру своих возможностей следить за событиями в мире. Оказывается, уже было два конфликта с использованием атомного оружия, из которых Америка вышла победительницей. Мир находится на грани третьего конфликта, и Фабер надеется, что под влиянием внешней угрозы разъединенная Америка найдет в себе силы объединиться и возродиться. 
В романе еще есть «диссиденты», которые являются явными изгоями общества. Автор называет их «люди-книги», или «живые книги». Они живут в лесу вдали от города. В той группе, которая описана в романе, – пять человек, из них три университетских профессора, писатель и священник. Они повстанцы, пытаются противостоять новому порядку. Они аккумулируют мудрость прошлого в надежде передать это будущим поколениям, которые освободятся от диктата власти. Поскольку изгои не контактируют с жителями города, то власти не особенно и преследуют диссидентов. 
Наличием изгоев роман Брэдбери напоминает другие антиутопии. Например, в романе Евгения Замятина «цивилизованный мир» Единого Государства огражден «Зеленой Стеной», а за ней – дикая природа и «дикие люди». В романе Джорджа Оруэлла, где события происходят в Лондоне, в центральных частях города живут и работают члены партии, элита общества. А на окраинах города и за его пределами – «пролы» (пролетарии), составляющие низы общества. Между верхами и низами нет никакой физической стены, но проходит невидимая граница. Они между собой не общаются, это два разных мира.

Примечания:

1.    Маккартизм – движение в США с конца сороковых, которое возглавил сенатор Джозеф Маккарти, преследовавший людей за симпатии к коммунизму. Среди жертв этой охоты на ведьм были, например, супруги Розенберг, казненные за шпионаж в пользу СССР, и физик, руководитель Манхэттенского проекта Роберт Оппенгеймер. Были и многие актеры, писатели и журналисты, которым ломали карьеры и которые получали фактический запрет на профессию.