Золотой рейс «Резвого»

В сентябре 1986 года сторожевой корабль Краснознаменного Северного флота «Резвый» выполнил необычное задание – доставил в Мурманск золотой груз.

14 сентября 1986 года Центральный орган ЦК КПСС газета «Правда» опубликовала сообщение: «Входящий в состав Краснознаменного Северного флота сторожевой корабль под командованием капитана 3 ранга Ю. Пискуновича участвовал в дальних походах, бывал в полярных и тропических широтах, а сейчас выполнил необычное задание – доставил золотой груз». Речь шла о сторожевом корабле «Резвый», которому пришлось впервые в истории Северного флота выполнять золотой рейс.
…Сентябрьский день начался как обычно. Экипаж сторожевого корабля готовился к выходу в море. На совещании командир «Резвого» капитан 3 ранга Юрий Пискунович довел до офицеров план боевой учебы, особенности плавания. За два часа до отхода командира «Резвого» срочно вызвали в штаб и поставили новую задачу. Экипажу корабля надлежало выйти в Баренцево море, принять с борта водолазного судна « «Дипвотер-II» золото в слитках и доставить его в Мурманск.
В апреле 1942 года британский крейсер «Эдинбург» во главе конвоя судов вышел из Мурманска в Англию. На его борту в пороховых погребах находилось 465 золотых слитка весом 11-13 килограммов каждый, предназначенных в уплату за военные поставки нашей стране союзниками по ленд-лизу. 30 апреля «Эдинбург» был торпедирован фашистской подводной лодкой. По свидетельствам очевидца, бывшего члена военной миссии Советского Союза в Великобритании Сергея Георгиевича Зиновьева, первый удар был нанесен в левый борт, второй примерно через две минуты в корму. «Эдинбург» потерял ход, но оставался на плаву. Из охраны конвоя в район нахождения крейсера пришли два английских, а также два советских эсминца – «Гремящий» и «Сокрушительный», буксир и посыльное судно. Было принято решение отбуксировать крейсер в Кольский залив. Но 2 мая возле «Эдинбурга» появились эсминцы и самолеты противника. По приказу командира конвоя контр-адмирала Бонэма-Картера «Эдинбург» с золотым грузом был потоплен… 

Уже в море Пискунович подробно довел морякам цель очередного похода. Сложность работ заключалась в том, что перегрузка золотых слитков должна была осуществляться с судна, лежащего в дрейфе. И в данной ситуации от Пискуновича и его подчиненных зависело многое, если не все, чтобы «Резвый» точно занял и удерживал свое место при перегрузке золотых слитков.
У меня в блокноте сохранилась записи о той необычной для боевого корабля операции, о которой нам с коллегой капитаном 3 ранга Александром Мохунем рассказал командир корабля, другие военные моряки.
– Больше всего волновала погода, – говорил командир «Резвого».– Арктика любит делать «сюрпризы», особенно в осенне-зимний период.
В 1981 году погода, осенние штормы и вызванные ими сильные ветровые течения не позволили до конца довести спасательные работы. А предыстория их такова. В 1981 году было заключено советско-английское соглашение и подписан контракт с фирмой Jessop Marine Recoveries Ltd на выполнение работ по обнаружению корабля и извлечения из него золота на условиях «без спасения нет вознаграждения». В случае успешного завершения операции, спасенный золотой груз делился между Советским Союзом и Великобританией в пропорции две трети – одна треть, и обе стороны отчисляют по 45 процентов своей доли в пользу фирмы, поднявшей со дна моря золото. Выбор партнера для операции был обусловлен тем, что «Эдинбург» затонувший с частью экипажа, считается английским военным захоронением, и СССР полностью признает этот статус и вытекающие из него соответствующие права Великобритании.
Тогда, в 1981 году, из «Эдинбурга», лежащего на глубине 260 метров, удалось из предполагаемых 465 золотых слитков поднять 431.

И вот после пятилетнего перерыва работы по извлечению на поверхность оставшегося золота возобновились. Вели его водолазы спасательного судна «Дипвотер-II». Водолазами были извлечены 29 слитков золота высшей пробы – четыре десятки. Пять слитков бесследно исчезли среди искореженного металла.
До точки встречи сторожевой корабль «Резвый» дошел благополучно. В 9 часов утра 12 сентября, опознав «Дипвотер-II», приготовились к работам. По ряду объективных причин к перегрузке приступили лишь ночью. В 2.00 13 сентября капитан водолазного судна дал «добро» подойти на дистанцию около десяти метров и быть готовым принимать золото на палубу сторожевого корабля. Для передачи решили использовать грузовую стрелу «Дипвотера-II».
На «Резвом» сыграли учебную тревогу. У действующих механизмов заняли места лучшие специалисты. В электромеханической боевой части (БЧ-5), например, вахты несли старший лейтенант С. Назаренко, старший матрос С. Ивкоев, матрос С. Норкус. Своевременно докладывал надводную обстановку сигнальщик старшина 1 статьи Ю. Кошевец.
На юте изготовилась швартовая команда во главе со старшим лейтенантом Н. Трофимовым. В помощники он отобрал наиболее опытных, физически сильных моряков – старшину 2 статьи А. Сироткина, старших матросов Ю. Толстова, А. Киронду, И. Третьякова, С. Кочеткова.
И вот на палубу сторожевого корабля в ярком свете прожекторов опустилась прочная металлическая сетка с железным ящиком.

Вот как эту операцию через много лет описал капитан 1 ранга запаса Никита Трофимов (в то время старший лейтенант, командир БЧ-2 «Резвого»): «На юте "Дипвотер-2" столпились одетые в оранжевые комбинезоны и спасательные жилеты моряки. Вдруг я увидел, как та самая кургузая стрела повернулась, опустилась и потом поднялась уже с прикреплённым к ней металлическими тросами ящиком. А затем она стала увеличиваться – стрела оказалась телескопической! Вытянувшись в длину метров на двадцать пять, она стала поворачиваться в нашем направлении, и вот уже ящик плавно опускается на минную дорожку правого борта. Мои комендоры мигом отцепили троса с гака стрелы – теперь уже золото было на советской территории! Ящик оказался до обидного обычным – сваренным в мастерской судна из просечно-вытяжного листа, который используется для паёл в машинных отделениях. Дверцы ящика открывались вверх и были закрыты при помощи обыкновенного болта и гайки. Внутри ящика виднелся мешок из плотного материала. Капитан судна вышел со мной на связь: "Сэр, верните, пожалуйста, мешок обратно, он стоит около двух тысяч фунтов!" Ни хрена себе мешочек! Развязав капроновый фал, я растянул горловину мешка и – вот оно, золото: десять слитков с крупной надписью «Аффинажзолото» на верхней стороне. Когда вы в приключенческих фильмах видите, как счастливые кладоискатели или грабители непринужденно перекидываются или жонглируют золотыми слитками – не верьте глазам своим. Или режиссёрам этих фильмов. Золото – действительно тяжёлое! Маленький на вид слиток весит около двенадцати килограмм, и ухватить его пальцами достаточно сложно – руки соскальзывают. Тем не менее, я перегрузил слитки в снарядный ящик, закрыл его на два замка и сказал комендорам: несите! Два дюжих артиллериста ухватились за ручки и рванули ящик вверх. Но рванулись только их задницы, а ящик, как приклеенный, остался на палубе. Обманчивость миниатюрных слитков сыграла шутку – я понял, что слитки надо разделить на два ящика минимум. Но тут матросы уговорили меня дать им возможность сфотографироваться со слитками – ведь второго такого случая в жизни уже не будет! Завершив фотосессию, я разделил золото по ящикам, по рации дал команду английскому крановщику и прицепил ящик к гаку. Вторая операция прошла точно так же, только слитков в мешке было уже всего девять штук. Их я тоже разделил на два ящика – пять в один и четыре в другой. Перегрузка двумя партиями была затеяна в целях большей сохранности и надёжности. Десять слитков остались у англичан – это была их доля. И тут англичане взорвались аплодисментами: они праздновали завершение длившейся несколько лет операции. Помахав им рукой, я скомандовал своим комендорам тащить ящики ко мне в каюту»

Тогда же, 36 лет назад, на вопрос какое чувство испытывал старший лейтенант в тот момент, когда увидел золото, Никита Трофимов нам ответил: «Прежде всего гордость от того, что держу в руках государственную собственность нашей страны. Мой дед был начальником Военно-морского отдела Государственной закупочной комиссии ленд-лиза, много рассказывал об этом золоте с «Эдинбурга».
– Знаете, – говорил через несколько дней после операции старший матрос Толстов, – до сих пор не верится, что «работал» с чистым золотом.
Старший матрос призывался на службу из Подмосковья. О золоте, которым расплачивалась наша страна с союзниками по ленд-лизу, знал из газет, книг, рассказов деда – ветерана Великой Отечественной войны. Конечно же, не думал не гадал, что на службе самому придется прикоснуться к золотым слиткам.
– А я когда в руках слитки держал, – рассказывал старший матрос Киронда, – все боялся, как бы они нечаянно за борт не упали: ветерок и волны о себе давали знать.
Ничего непредвиденного не случилось. Ящики с золотом поместили в отдельную каюту, выставили караул. С «Дипвотера II» в знак признательности высокой выучки и организованности моряков сторожевого корабля предали необычный сувенир – спасательный круг.
В ходе двух экспедиций с крейсера «Эдинбург» на поверхность извлечено 99 процентов от примерно пяти с половиной тонн драгоценного металла. Это на то время был лучший результата в мировой практике поиска и спасения затонувших сокровищ. Общий вес спасенного во второй экспедиции золота составил 345 килограммов. В 1986 году оно оценивалось примерно в три миллиона фунтов стерлингов.