Mokrousoff-style. Моя душа полна тобой…

55 лет назад, 27 марта 1968 года умер Борис Мокроусов, популярнейший русский советский композитор-песенник. Автор музыки к таким шедеврам кинематографа как «Весна на Заречной улице», «Приключения неуловимых», мн. др. Автор музыки к песням «Вологда», «Одинокая гармонь», «Когда весна придёт, не знаю…» 

Красна песня складом, а Родина — ладом

Предупрежу вначале: текст прямо-таки пропитан пафосом и патетикой. Сходно с Ахматовой, предварявшей литературные выступления упоминанием о трагизме своих стихов, проникнутых, по словам Анны Андреевны, свойственными ей «пессимизмом и упадничеством». Что ж делать, таково было время, такие были люди… Кто-то навсегда остался советским автором, а кто — навечно и доподлинно русским, овеянным славой: и каждая последующая смена поколений лишь укрепляет эту легенду и славу. Превращая легенду в эпос. А эпос — в были-небылицы, сказы, анекдоты… 
Посему социопатов просим далее не вникать. А мы… помолясь приступим. Не забывая, а может, и припоминая кому-то, что сегодня 2-я седмица Великого Поста: и коль скоро к заутрени грянет гром, лето будет не на потеху плодородным. 
Дмитрий Шостакович произнёс по поводу творчества Мокроусова: «Настоящий художник всегда черпает материал для своих сочинений из глубочайшего источника народного искусства, а созданное им вновь уходит в гущу народной культуры». — Так, к примеру, песню «Одинокая гармонь» напоёт вам и стар и млад, и уж если не всплывут в памяти слова, то мелодия наверняка вспомнится:

Снова замерло всё до рассвета,
Дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь.
Только слышно — на улице где-то
Одинокая бродит гармонь… 
Сл. М. Исаковского

И неудивительно, что ежели спросить случайного прохожего, чья эта мелодия, ответ будет однозначный: «Это народная песня!» 
А ведь более 70 лет назад, в апреле 1948-го, за песню «Одинокая гармонь», а также «О родной земле», «Хороши весной в саду цветочки…» и «Заветный камень» 40-летний композитор Борис Андреевич Мокроусов получил Сталинскую премию.
«В Москве есть царь-пушка, царь-колокол и царь-песня!» — воскликнул великий Утёсов об одной из самых больших удач русского, советского песенного творчества — мокроусовской балладе «Заветный камень». 
В 1943 году Леонид Осипович впервые исполнил песню Б. Мокроусова «Заветный камень». А вскоре её подхватила вся страна: «Холодные волны вздымает лавиной широкое Чёрное море. Последний матрос Севастополь покинул — уходит он, с волнами споря...». Песня дышала потаённым чем-то, тревожила загадками — словно сочинители её знали больше того, о чём могли сказать.
Песен подобного уровня и ранга создано композитором немало: «Сормовская лирическая», «Когда весна придёт, не знаю», «Я за реченьку гляжу», «Море шумит», «Мы с тобою не дружили», «Жди солдата», «Всегда ты хороша». Песни Мокроусова — неизменно яркий весенний праздник лирического городского распева, романса — лучшие образцы этого жанра, высоко, до небес поднятого усилиями коллег и друзей Б. Мокроусова — И. Дунаевским, М. Блантером, братьями Покрасс, Н. Богословским, Т. Хренниковым и многими-многими другими.
Вернёмся к Сталинской премии… 
Борис Андреевич, приняв награду (отнюдь не маленькую — 50 000 руб.), не приобрёл себе две машины «ЗИМ» (по-нынешнему — пару мерсов), а направился прямиком в Дом творчества композиторов под городом Руза, что в районе Тучково. 
Там он мимоходом заглянул в местный трактир и принялся угощать и потчевать всех присутствующих, знакомых и незнакомых, как бывало чудил Достоевский в питерском кабачке на Сенной.
Радостная весть моментально разошлась далеко по деревенским весям. Народ из близлежащих сёл повалил гуртом: пешком, на тракторах, кто на чём. Всесветное пиршество по случаю присвоения высокой премии любимому автору продолжалось, пока не закончились деньги, и покуда все его песни, да не по разу, были перепеты под гармошку.

По делам и награда

Да, имя, а в особенности творчество Мокроусова хорошо известно людям. 
Б. А. Мокроусов родился в городе Горьком в семье железнодорожного конторщика. Он — старший среди четверых детей, а потому, чтобы помочь отцу, получавшему не такое уж большое жалованье, стал рано работать. Днём — школа, а вечером, на зависть всем мальчишкам Канавинского района, он мог бесплатно смотреть кино, озвучивая на фортепиано немые фильмы, которые шли в клубе «Спартак».
Детство, отрочество и юность Б.М. прошли на нижегородской земле — с этим краем связаны его первые музыкальные впечатления, первые попытки войти в необъятный мир музыки и первые серьёзные занятия на профессиональном музыкантском поприще. 
Впечатления, отзвуки детства — это, конечно же, народные песни, которыми необычайно богата нижегородская округа, деревни и сёла по берегам Оки и Волги, где рос и мужал будущий композитор. Широкий простор заволжских далей, сердечная доверительность мыслей и чувств, острая и добродушная, иногда едкая, с хитрым прищуром шутка (как в будущем у друга-актёра Рыбникова) — всё было близким, своим, домашним. Вот где начало той индивидуальности, которая полнее и ярче всего выразилась в лирической, лирико-бытовой песенности.
В отроческие годы Мокроусов усваивает одну сильнейшую грань, свойство музыки — её огромную, невероятную силу воздействия на воображение и душу человека. В местном Канавинском железнодорожном ДК «Спартак» он выучился игре на гитаре, мандолине, балалайке, руководил ребячьим струнным оркестром. Здесь же самостоятельно напрактиковался — по слуху! — виртуозному владению роялем. 
Слух у него был без сомнения отличный — абсолютный, как говорят музыканты: — тяга к музыке огромная. Вскоре обнаружился незаурядный дар импровизации, что позволило выполнять функцию иллюстратора-пианиста к демонстрирующимся тогда в клубе фильмам, — являясь показателем высокого, филигранного исполнительского мастерства.
…То был период немого кинематографа: представьте только, какой нужно обладать техникой исполнения, чтобы озвучить не поддающиеся логике акробатические кульбиты блестящего актёра-универсала Чарли Чаплина.
Однако заметим: вовсе не лёгкий труд для подростка — в воскресный день музицировать на 10-12-ти сеансах подряд, да за 3 рубля! Что, к счастью, не прошло бесследно для формирования композиторского видения нотной фактуры, артистического роста (кстати, Д. Д. Шостакович прошёл такую же школу) — импровизационный опыт в полной мере пригодится в создании музыки уже для звукового кино.
В 13 лет Борис становится популярнейшим тапёром городских кинотеатров. Работа к клубном иллюзионе позволяет сочинять самые различные и невообразимые романтические истории посредством «всего лишь» неуёмной фантазии и строгого ряда чёрно-белых клавиш. (К слову, великолепный Соловьёв-Седой равным образом служил поначалу пианистом-импровизатором.)
17-летним парнем Борис пожаловал в музыкальный техникум… 
Члены экзаменационной комиссии явно настроились отказать «переростку» — слишком уж много пришлось бы с ним работать дополнительно. Но это не смутило старейшего педагога техникума Нину Николаевну Полуэктову. Она взяла юношу в свой класс и не пожалела в дальнейшем. За два года он сделал большие, немыслимые успехи, несмотря ни на какие трудности. 
В 1930 по ходатайству местной комсомольской организации и клуба «Спартак» Б.А. принимают на рабфак при Московской консерватории. Упорные занятия и здесь дали удачные результаты: через год он был взят в класс композиции выдающегося профессора-искусствоведа, лауреата 5-ти(!) Сталинских премий Н. Я. Мясковского. Воспитавшего Д. Кабалевского, Л. Оборина, А. Хачатуряна и мн. др. (Для уточнения добавим, что две из пяти премий присвоены Николаю Яковлевичу посмертно.) 
Таким образом, что бы ни говорили сейчас хулители СССР, Советская власть обеспечила талантливому самородку возможность осуществить заветную мечту — получить профессиональное музыкальное образование в лучшем учебном заведении страны. 
В 1936-м консерватория успешно окончена, началась самостоятельная творческая жизнь. Интересы и устремления молодого композитора весьма широки: он сочиняет «Антифашистскую симфонию», струнный квартет, концерт для тромбона с оркестром, две оркестровые сюиты, начинает работать над оперой «Чапаев». 
Легендарный герой гражданской войны был ему особенно близок, и трудился Мокроусов над оперой много и взыскательно-придирчиво. 
В первой редакции она закончена в 40-е годы — поставлена в Московском театре им. Станиславского и Немировича-Данченко. Затем опера существенно переработана, и, в последней версии, благополучно и долго звучит на родине Чапаева — в Чувашии, начиная с открытия нового театра (1962). Тогда же появились первые песни. Одна из них посвящена недавно сооружённому каналу «Москва — Волга» — «Милый мой живёт в Казани» (1938). Простая, выдержанная в духе подлинных русских шуточно-лирических песен, она быстро дошла до самых широких масс и стала там своей, родной. …Одновременно представая трагическим оксюмороном эпохи.
Само собой разумеется, что создание «Дмитровлага» и «Волголага» для строительства промышленного Канала им. Москвы (переименован в 1947) и дальнейшего развития судоходной навигации и гидроэлектростанций Волгостроя, так же как затопление целых городов — в песне Мокроусова по известным причинам не упомянуто (сл. Вл. Соловьёва):

Нас тоска не доконала,
Доконали мы тоску.
Вдоль по Волге по каналу
Ходит милый мой в Москву!

Нам любовь теперь — не горе!
Солнце спрячется едва,
Мы встречаемся у моря
Возле шлюза номер два!

Бей, не трусь — за нами Русь!

Началась Великая Отечественная… 
Композитор, как и всякий советский человек, все силы таланта отдаёт стране, народу: «Мы на плечи взвалили и войну и нужду...».
Уже через полмесяца после начала фашистской агрессии вместе с другими музыкантами Мокроусов едет в Севастополь — в распоряжение политуправления Черноморского флота. Дружба с моряками, пребывание в городе-герое оставили неизгладимый след — на всю жизнь — в душе композитора. 
Под впечатлением поездки возникла одна из самых лучших песен Мокроусова — «Заветный камень» — в конце 42-го. В основе её содержания лежит газетный очерк-быль писателя Л. Соловьёва «Севастопольский камень»: о последнем моряке, боцмане Прохоре Васюкове, на шлюпке покинувшем израненный, временно оккупированный Севастополь. В руке умирающего матроса зажат был кусок гранита, унесённый им с любимой крымской земли: «Вернёмся с победой, положим на прежнее место», — сказал тогда Прохор. 
Композитор, потрясённый велеречивой былью, сочинил свою Черноморскую балладу. Чуть позднее к готовой мелодии поэт А. Жаров написал стихи. Вслед за тем баллада «Заветный камень» зазвучала по радио, в концертах. Превратилась в обожаемую и уважаемую песню моряков. По праву вошла в золотой фонд советской песенной классики:

…Сквозь бури и штормы прошёл этот камень,
И стал он на место достойно.
Знакомая чайка взмахнула крылами,
И сердце забилось спокойно.

Взошёл на утёс черноморский матрос,
Кто Родине новую славу принёс,
И в мирной дали
Идут корабли
Под солнцем родимой земли.

Судьбоносный песенный рассказ — будто история прославленной 35-й береговой батареи, героической и в ту же пору трагической. 11-я армия Манштейна, наилучшее формирование вермахта, спотыкнулась на «русском Гибралтаре» о непреодолимый моряцкий дух, — что весомо ослабило немецкие позиции под Сталинградом.
В тот же 1942 г., после разгрома фашистов под Москвой, Мокроусов сочинил на слова А. Суркова «Песню защитников Москвы». В строгом марше, подобном «Священной войне» Александрова, выражены заветные думы и мечты миллионов советских граждан тех лет, стремление скорее сокрушить ненавистного врага:

Не смять богатырскую силу:
Могуч наш заслон огневой,
Мы вырыли немцу могилу
В туманных полях под Москвой.

Припев:
Мы не дрогнем в бою
За столицу свою,
Нам родная Москва дорога.
Нерушимой стеной,
Обороной стальной
Разгромим, уничтожим врага.

Много ещё хороших и нужных песен написал Мокроусов в нелёгкие годины борьбы со всемирным злом — песен мужественных, гордых, наполненных конкретными героическими образами: «Эх, путь-дорожка — фронтовая, не страшна нам бомбёжка любая! А помирать нам — рановато, есть у нас ещё дома дела!».

Своя земля и в горсти мила

 А после войны ярко расцвело уже лирическое дарование композитора. В содружестве с поэтами А. Фатьяновым, Е. Долматовским, М. Исаковским он создал массу произведений — чрезвычайно популярных. Достаточно напомнить хотя бы очаровательную песню из одноимённого фильма «Весна на Заречной улице» — с её простодушной деревенской лирикой, вдобавок завораживающей нас чудной романтикой сбывающихся вскоре надежд. Надежд на неизбежно лучшее, счастливое время, которое вот-вот…

На этой улице подростком
Гонял по крышам голубей
И здесь, на этом перекрёстке,
С любовью встретился своей.

Теперь и сам не рад, что встретил.
Моя душа полна тобой.
Зачем, зачем на белом свете
Есть безответная любовь!..
Стихи А. Фатьянова

…Да ещё и спетые голосом любимейшего из актёров — Николая Рыбникова, — эти песни вели советских людей к подвигам в труде и жизни, маня и увлекая в прекрасное будущее. 

Пять лет назад, в 2016 г., в момент празднования 60-летия со дня создания фильма «Весны на Заречной…», некоторые ТВ-каналы крутили старую советскую ленту. Зрительский рейтинг неумолимо взлетал именно на этих каналах, пренебрегая другими. Показывающими блокбастеры и прочее сериально-социальное завлекательное «чтиво». В этом году 65-летие "Весны".
Б. А. Мокроусова мы знаем и почитаем прежде всего как композитора-песенника: «То, что меня трогает, я предпочитаю тому, что поражает», — говорил он. 
На первый взгляд, в творчестве композитора поразительного тоже ничего не видно. Но каждая песня именно трогала, брала за душу всех слушателей. Так, например, к столетию прославленного Сормовского завода (1949) Борис Андреевич написал «Сормовскую лирическую». Утверждённую впоследствии позывным горьковского радио (сл. Е. Долматовского):

На Волге широкой, на стрелке далёкой
Гудками кого-то зовёт пароход.
Под городом Горьким, где ясные зорьки,
В рабочем посёлке подруга живёт.

У горьковчан, нижегородцев с «Сормовской» связаны особые воспоминания. Песня сразу полюбилась, как верный друг. Нет у неё ни пышного наряда, ни громких слов. Но есть душа — чистая, искренняя, добрая, столь желанная сердцу русского человека. И песня живёт и будет долго жить, как ещё множество простых и сердечных песен автора. 
Торжественные, величальные песни-хоры «Застольная», «Ходят соколы» и др. — произведения лирические, носящие то интимно-чувствительный характер городского романса, то шуточно-игривых, весёлых, но острых на язычок частушек. 
Но какой бы характер не носила лирика Мокроусова, ей всегда присущ лаконизм, гармоническая простота, удивительная задушевность. Песни Б.А. обладают изумительной жизнеспособностью и долговечностью, потому что они народны по своему складу. Но вместе с тем они очень разноплановы — хотя при всей их разноплановости можно уловить что-то общее: оно заключается, как сие ни громко звучит, в высокой гражданственности. 
Ежели возможно рассуждать о народности, то народность песен Мокроусова видится не в смысле умения композитора уловить фольклорные интонации, точнее, не только в этом. Но равно и в навыке слышать и ощущать живые интонации сегодняшнего дня, обновлённые временем, эпохой. А потом ведь Мокроусов — величайший, высочайший мелодист. Он всегда был против усложнённых ладовых ходов, замысловатых гармонических построений, — что свойственно народной мелодике. И что оставило мастера в вечности…
Борис Андреевич нашёл собственную политоническую, чувственную гамму. А поскольку композитор обладает столь неподражаемым отношением к искусству, то его муза непременно становится индивидуальной, колоритно сформулированной, самобытной. 
В частности, Мокроусова не спутаешь с упомянутым ранее ровесником Соловьёвым-Седым, — дважды лауреатом «Сталинки»! — коли выразиться по-современному. («Вечер на рейде», «Подмосковные вечера»…) У обоих персональный стиль, творческое лицо.
Если говорить о том, где всё-таки наиболее сильно проявилось предназначение Мокроусова, — как бы сейчас сказали: «Мокроусов-травести, Mokrousoff-style», — то несомненно это в песне «Заветный камень» и в песнях лирического плана, такой, как неувядающая «Одинокая гармонь», с которой мы начали повествование. 
Впрочем, Б.А. ещё и автор оперетты «Роза ветров», симфонических и камерных произведений, музыки ко многим кинофильмам («Неуловимые мстители», «Стряпуха», «Свадьба с приданым»). Тем не менее целиком и полностью он нашёл и реализовал себя в жанре песни: «Костры горят далёкие», «Когда поёт далёкий друг» (о знаменитом Иве Монтане). «Вологда»:

Что б ни случилось, я к милой приду
В Вологду-гду-гду-гду,
В Вологду-гду.
Сам я за ответом приду.
Слова М. Матусовского

Мало кто из композиторов-песенников может соперничать с Мокроусовым по степени популярности, причём не однодневной, а стойкой, проверенной годами, десятилетиями. Трудно с ним соперничать и по ярко выраженной национальной основе — русской, необыкновенно естественной, пластичной и очень выразительной мелодичности. По органической слитности лирических и неизменно гражданственных, патриотических, что особо важно ныне, начал. 
…А поскольку песни Мокроусова исполняет незабвенный Марк Бернес, «безголосый актёр кино и драмы, возрождающий к тому же пошлую манеру ресторанного пения», судя по горькому изречению именитого Г. Свиридова, ученика Шостаковича (аще сице было время, — повторю я), — значит точно, незамедлительно и всенепременно поселиться им надолго в каждом доме! И ведь так и случилось:

Вся Москва мне, вся Москва мне о тебе напоминает.
И я верю, и я верю, что когда-нибудь опять
На Таганке будем мы бродить с тобой, моя родная,
На Полянке мы опять свиданья будем назначать…
Стихи Н. Лабковского: «Песенка влюблённого шофёра»

***

Еще не скоро молодость
Да с нами распрощается.
Люби, покуда любится,
Встречай, пока встречается.

Встречай меня, хорошая,
Встречай меня, красивая,
Заря моя вечерняя,
Любовь неугасимая...
Сл. М. Исаковского: «Услышь меня, хорошая»
 
(1909—1968)