Красные звёзды Марка Фрадкина
Красные звёзды Марка Фрадкина
К 110-летию любимого советского композитора
Скоро исполнится уже восемь десятилетий нашей Победе, однако по-прежнему стойки в народной памяти горестные обстоятельства Великой Отечественной войны. В сегодняшней трагической подсветке, когда на нашей территории бывшей УССР, увы, беснуются коричневые, некоторые наши великие песни воспринимаются особо пронзительно.
И более духоподъёмной русской песни о Днепре, пожалуй, не сыщешь: «Ой, Днипро, Днипро, ты широк-могуч, над тобой летят журавли…». Она весьма характеристична в своем несокрушимом, героическом объединительном пафосе, даже если кто-то пожелает отбросить «политическую составляющую» — эпитет «советский» и т.д. Нам теперь говорят, что тяжелые были времена. Но нельзя отрицать очевидное: лучшие фильмы были сняты именно тогда, как и лучшие песни — написаны в те годы.
Кто ещё с такой трагической силой, с верой в победу нашего оружия написал о Днепре, как это явили миру композитор Марк Фрадкин и поэт Евгений Долматовский в грандиозной «Песне о Днепре», сложенной в тяжёлом ноябре 1941-го, когда мы уже ушли с берегов Днепра, вынужденно оставив его врагу.
Вспомним её, стоящую как вершина вершин меж множества песен о Днепре.
Эпично, возвышаясь к образности великого «Слова о Полку Игореве», высказался автор стихов:
У прибрежных лоз, у высоких круч
И любили мы, и росли.
Ой, Днипро, Днипро, ты широк, могуч,
Над тобой летят журавли.
Помним, что к Днепру обращается в «Слове» Ярославна — именно потому, что тот силен и могуч, «О Днепре Словутицю! Ты пробилъ еси каменныя горы сквозе землю Половецкую», и потому что Днепр был верным союзником Святослава в его походе против половцев («лелеял еси на себе Святославли носады»).
Военная героическая тема смыкается с многовековой эпикой в «Песне о Днепре», мощно усиленная трагической возвышенной музыкой:
Ты увидел бой, Днепр, отец-река,
Мы в атаку шли под горой.
Кто погиб за Днепр, будет жить века,
Коль сражался он как герой.
Не прекращалась два долгих года боль ухода — с берегов, священных для всякого русского человека:
Враг напал на нас, мы с Днепра ушли,
Смертный бой гремел, как гроза.
Ой, Днипро, Днипро, ты течёшь вдали,
И волна твоя — как слеза.
Вспомним и не исполнявшийся куплет этой песни, отдадим дань огромному числу партизан и подпольщиков, что сложили свои головы за освобождение большого, единого Отечества от захватчиков:
Бьёт фашистский сброд Украина-мать
Партизанкою по Днепру,
Скоро выйдет вновь сыновей встречать,
Слёзы высохнут на ветру!
Даль стала близью, враг был повержен. Но увы, аукается и сегодня непреходящая битва на Днепре — с фашизмом, как оказалось, недобитым, всячески вздымающим голову. Он, к сожалению, пока «Украину-мать» одолел, но это не сможет продолжаться долго. Выйдет, выйдет она «вновь сыновей встречать»!
Из твоих стремнин ворог воду пьёт,
Захлебнётся он той водой.
Славный день настал, мы идём вперёд
И увидимся вновь с тобой.
Кровь фашистских псов пусть рекой течёт,
Враг советский край не возьмёт.
Как весенний Днепр, всех врагов сметёт
Наша армия, наш народ.
Ещё заметим, сколь тактично и сколь результативно авторы пользуются в песне и великорусским, и малороссийским названием реки. Редко встретишь такую естественность и органику, сразу включающие и слушателя, и исполнителя в объединительное поле, дающее жизнь обоим «изводам» одного языка, обеим ментальным веткам. Малороссийское имя реки в звательном падеже — Днипро — создаёт трогательную и взрывную силу в общем контексте.
Народный артист России и Дагестана Ф. Дадаев вспоминал, как эту песню услышал маршал С. К. Тимошенко, снял с себя орден и, прикрепив его к гимнастёрке композитора, сказал: «Потом оформим».
«Затем то же самое сделал Хрущёв. Так Марк Фрадкин без документов сразу получил два ордена Красной Звезды за замечательную песню».
Спустя много лет своими впечатлениями поделился очевидец:
«В 1973-м году в Николаев приехал с авторской программой композитор Марк Фрадкин, встреча с ним проходила в Доме культуры, который размещался в бывшем костёле — громадный зал, высоченные потолки. Среди шумной публики я заметил множество людей старшего поколения при параде, с наградами. На сцену вышел статный седовласый мужчина в смокинге и бабочке — Марк Фрадкин. Сел к роялю и начал свой творческий вечер, в гулком зале голос доходил до самых дальних рядов. Через некоторое время из партера вдруг встал ветеран-полковник и подошёл к сцене. “Марк Григорьевич, сыграйте о Днепре! Мы же эту песню впервые ещё в Воронеже слышали, в сорок втором году!”. Фрадкин пригляделся к полковнику и оживился: “Точно! На войну эту песню увезли из Воронежского драмтеатра…”. Композитор заиграл. “Песня о Днепре” в камерном исполнении звучала совсем иначе, чем в оркестровом. Складывалось ощущение, что композитор играет её как в первый раз. А ветераны вдруг начали петь! Встав с мест и взявшись за руки. И после исполнения — благоговейная тишина, ни аплодисментов, ни восклицаний. Постояв так немного, ветераны снова сели на свои места».
С Е. Долматовским композитор встретился на фронте, это была его первая военная песня.
В этом тандеме во время войны они также написали «Случайный вальс», который поначалу назывался «Офицерским». Первым исполнителем «Случайного вальса» и зажигательно-победной «Брянской улицы» стал Л. Утёсов. (Утёсов, к слову, с 1946 г. пел и фрадкинскую песню «Вернулся я на родину», на слова М. Матусовского, но более широкую популярность она обрела в исполнении, скажем, В. Бунчикова или П. Киричека.)
В 1944 г. М. Фрадкин был принят в Союз композиторов СССР, и творческий тандем с Е. Долматовским выдал новые песни: «Мы жили по соседству», «За фабричной заставой», «Комсомольцы-добровольцы», «А годы летят».
***
Марк Григорьевич Фрадкин родился 4 мая 1914 г. в Витебске в семье врача. Из-за войны семья Фрадкиных переехала в Курск, где отец Марка позднее был заподозрен в связи с Красной армией и расстрелян. Мать Марка Евгения Мироновна Шагалова с сыном вернулась в Витебск (во время Великой Отечественной войны была расстреляна фашистами, как и многие другие евреи). Учился Марк плохо, сменил чуть ли не все школы города. Однако кончил Витебский политехнический техникум, потом работал инженером по технике безопасности на швейной фабрике «Знамя индустриализации», в клубе коего стал играть в театральном кружке. И через два года был принят в труппу 3-го Белорусского театра. 20-летним уехал в Ленинград, сразу на второй курс театрального института, начал писать песни к студенческим спектаклям. По окончании института в 1937 г. в Минске был принят в ТЮЗ актёром и заведующим музыкальной частью. Днём — учился в консерватории, в классе композиции профессора Николая Аладова.
25-летний Фрадкин был призван в армию в 1939 г., направлен в стрелковый полк в Виннице, но начальство поручило ему организовать солдатский ансамбль. А во время войны музыкант был назначен дирижером ансамбля Киевского военного округа, коллектив получил название «Ансамбль песни и пляски Юго-Западного фронта». Фрадкин в нём прослужил до конца 1943 г. в качестве аккордеониста, дирижера и руководителя фронтовых артистических бригад.
На долгие годы «визитной карточкой» К. Шульженко стала фрадкинская «Песня о любви» («На тот большак, на перекрёсток…», слова Н. Доризо) из фильма «Простая история» (1960). Помним: «Жить без любви, быть может, просто, но как на свете без любви прожить…».
Людмила Зыкина у многих ассоциируется с величественной песней Фрадкина «Издалека долго течёт река Волга…», которая приобрела популярность после выхода фильма «Течёт Волга» (1962). Первым исполнителем этой песни был Владимир Трошин, позже её пели Марк Бернес и Майя Кристалинская.
Незабываема и песня «Берёзы» на стихи Владимира Лазарева: «Я трогаю русые косы, / Ловлю твой задумчивый взгляд. / Над нами весь вечер берёзы / О чём-то чуть слышно шумят…», прозвучавшая в кинофильме «Первый день мира» (1959). Понятны причины и тревожности её строк: «Неужто свинцовой метелью / Земля запылает окрест? / И снова в солдатских шинелях / Ребята уйдут от невест?»
До сих пор в памяти многих слушателей голосом того же В. Трошина «поёт морзянка за стеной весёлым дискантом»:
Магия песни такова, что нам становится близкой судьба полярника. Что нам до него? Но вот ведь: «Я тоже мог бы рассказать тебе о Севере, но только ты об этом лучше песню расспроси…» В самом деле, лучшего сердечного рассказа, чем у песни, не бывает.
Живо, между прочим, написано, спасибо Михаилу Пляцковскому:
Листок зелёный для меня возьми у тополя,
В конверте лета доброй почте отнеси.
В морозы так нужны нам ваши письма тёплые!
Но только ты об этом лучше песню расспроси.
Несколько песен Фрадкина для нас исполнили ленинградцы Пьеха и Хиль.
Именно благодаря песням Фрадкина в 1970-е завоевал всесоюзную известность ансамбль «Самоцветы», исполнявший хиты «За того парня», «Там, за облаками» (обе на стихи Р. Рождественского), «Добрые приметы», «Увезу тебя я в тундру».
После появления ансамбля «Пламя» Фрадкин написал новому коллективу 15 (!) песен для первой же программы, приглашал выступить на своих творческих вечерах, где лично представлял публике новый ВИА. Незабываемо исполнял песню «Красный конь» на слова Пляцковского молодой солист ансамбля Валентин Дьяконов, который помнился по «Самоцветам» с песней «У деревни Крюково» (слова Сергея Острового):
Свой сольный концерт Фрадкин составил и с ансамблем «Добры молодцы», с которым гастролировал не только в СССР. А ведь ему было уже за семьдесят! Однако мастер тонко улавливал и воплощал молодой мелос времени.
Не случайно в течение четверти века кинорежиссёры были рады музыке Фрадкина в своих фильмах. Рады были и зрители-слушатели этих полусотни картин. Помнятся и теперь «Добровольцы» (1958), «Песни моря» (1970), «Минута молчания» (1971), «Юркины рассветы» (1974), «Ветер странствий» (1978), «Однажды, двадцать лет спустя» (1980).
И трогательные голуби — «Пусть летят они, летят!», из незабываемого фильма «Прощайте, голуби!» (1960), — согрели не одно молодое поколение советских кинозрителей. А сейчас такие песни — кто напишет? Потому-то они и поются по сей день, являясь и неотменимым сердечным достоянием людей, и общенациональной культурной ценностью. Отними их теперь у нас, и мы станем другим народом. Да что там, во многом и стали, и становимся, напичканные за последние десятилетия подменами, эрзацами, чужими, чуждыми «ценностями».
В фильме «Если ты прав» (1963) Трошин трогательно исполняет замечательную песню Фрадкина на стихи В. Лазарева «Ночной разговор», а в кадре мы видим молодых Станислава Любшина и Жанну Болотову:
Прекрасно пела её позже и Анна Герман, примечательно, что этот тихий шедевр сегодня, похоже, возвращается — у нынешних исполнителей слышим песню на разных телеканалах в новых «проектах». Что ж, в добрый путь! Хорошо бы вспомнить также, что у нас были написаны сотни прекрасных песен, вернуть бы и их в обиход, это важно не только в персональном душевном смысле, это имеет общенародную значимость, важно для дела сохранения и «собирания народа».
Зимний город заснул уже,
В синем сумраке лишь одно
На двенадцатом этаже
Не погасло твоё окно.
Я вхожу в автомат ночной,
Этот свет, как тревожный взгляд,
Набираю номер я твой
И сигналы к тебе летят.
Припев:
А вокруг ни машин, ни шагов,
Только ветер и снег,
В самом центре Москвы
Не заснул человек.
Кто-то написал в комментарии к этому фрагменту фильма, с любовью опубликованному доброхотом на ресурсе YouTube:
«Нет никакого смысла менять такое доступное нам искусство — вот эту естественную красоту и Русского народа, и российского кинематографа ни на какой макдональдс или примитивные сериалы, которые лепят сейчас как основной “культурный” продукт на телевидении, просто для продажи рекламы и зарабатывания на этом денег. Нет никакой необходимости менять такие достижения в высоком Русском национальном и общечеловеческом искусстве на примитив — ради денег и только денег».
Присоединяемся к столь внятному мнению, обратим внимание и на неслучайное написание неизвестным комментатором эпитета «Русский» с заглавной буквы.
О завершении земного пути композитора скажем, что его заслуги были отмечены Государственной премией (1979) и званием «Народный артист СССР» (1985). В 1984 г. на Центральном телевидении был записан памятный многим авторский концерт Марка Фрадкина.
Скончался Марк Григорьевич 4 апреля 1990 г., незадолго до 76-летия. Был похоронен на Новодевичьем кладбище.
