Последний парад дефективных «супергероев», или Когда главное — закрыть вовремя уши 

Американская «фабрика грез» держит свой нос строго по ветру времени, не сулящему стремительно деградирующему Западу ничего хорошего.
В связи с тем, что Ютубом пользоваться уже невозможно, а Рутубом пока еще рано — пускай сначала подрастет, временно переключил свой «ночной кинозал» (и наверняка не я один) с советского на американское кино. Тем более что это невредно для лучшего понимания того, как нынче дела у супостата. 

Как и следовало ожидать, дела у него неважные. Стирание западного мозга в ноль продолжается. И то, что от него сейчас осталось, вынуждает некогда изощренный Голливуд опускаться, в общем и целом, до уровня самой невзыскательной публики. За почти полным исчезновением любой другой. По каковой причине один из новейших голливудских «супер-пупер» хитов, посвященный отцу американской атомной бомбы Гарри Оппенгеймеру, автор этих строк выдержал аж… пятнадцать минут. 
Сначала очень смутила откровенно сионистское словоблудие в стиле «Мы все тут евреи (речь об ученых-атомщиках) и потому мы самые крутые». Как будто кроме евреев на этой планете никто не способен вникнуть в тайны ядерной физики или космических полетов. Например, русские Курчатов и Королев, при помощи грузина Берии, хоть ни разу не евреи, ничего — как-то справились. Даже с хорошим запасом опередив «американских гениев» по части водородной бомбы и космических полетов. 

​

Думаю, что этот плоский до омерзения, по сути пещерный сионизм Голливуда, во-первых, сильно запоздалый. И во-вторых, явно малополезный для тех же евреев. Ибо выпячивать свою нацию на фоне того геноцида, что творит ныне Израиль в Газе по меньшей мере несвоевременно. Или говорит о том, что у кое-кого «башню» напрочь снесло. Во всяком случае, делить людей следует на хороших и плохих, а не на русских, евреев, таджиков, палестинцев и так далее. Ибо второе это и есть тот плодородный компост, на котором произрастает обыкновенный нацизм. Каковой, на самом деле, национальности не имеет. 
В той же Америке этим летом дело дошло уже до открытых бунтов против засилья самозваных «богоизбранных» в местных вузах. Вот это и есть самый реальный и предсказуемый результат неумной пропаганды в стиле «Мы евреи самые крутые!». Именно потому неумной, что заниматься таким публичным бахвальством свойственно только самым тупым качкам. 

Протесты в Колумбийском университете и вокруг него
в поддержку Палестины и против израильской оккупации, 22.04.24 г.

Но вернемся к «Оппенгеймеру». За те пятнадцать минут, на которые меня хватило, кино, снятое во времена торжества виртуальных технологий и компьютерной графики, навязчиво и опять же нарочито тупо иллюстрировало «гениальные прозрения» Оппенгеймера какими-то мельтешащими на экране полосами, звездочками и вспышками света. Что показалось подозрительным именно с учетом нынешних достижений анимационных технологий. Потом до меня дошло, откуда такой примитивизм. Авторы картины явно опасались быть не понятыми нынешней стёсанной в ноль в области мозга публикой и потому просто не рискнули предлагать ей более осмысленное видео. 
Ну и, наконец, терпение мое окончательно лопнуло, когда на 15-й минуте этой возвышенной саги об «американском научном гении» он начал вульгарно совокупляться с какой-то малознакомой коммунисткой, видимо на почве полного совпадения идейно-сексуальных платформ. Ну и, разумеется, за эти 15 минут в обязательном порядке отметилась тема «проклятых русских», без которой нынешнее американское кино, видимо, просто не пройдет эфирную квалификацию у идеологического отдела местного «deep state». 

А вот еще одна новинка, скромненько и «со вкусом» названная «Наполеон». Нынешняя экранизация выдержана строго в духе нашего предельно упрощенного времени. В смысле всё того же бесконечного «траха» на высшем уровне — Наполеона и Жозефины. И бонапартовых военных викторий, поданных в качестве необходимых «прокладок» к этому «главному блюду» в стиле «И враг бежит, бежит, бежит!». Актуальные враги, естественно, русские, потому на них и сделан главный акцент. С соответствующей подачей сражения при Аустерлице, где кульминационным пунктом для режиссера Ридли Скотта стало якобы массовое утопление Русской армии в местном «море-окияне», расписанное «в цветах и красках» с явной претензией на Оскара — кровь пополам с ледяной водой и почти антарктическими ледяными глыбами. Картина выглядела настолько фантастической, что пришлось даже специально освежить свои познания об этом эпизоде истории:

«После занятия Праценских высот Наполеон направил удар главных сил на левое крыло союзников, которое оказалось охвачено с фронта и тыла. Только тогда командующий левым крылом союзников Ф. Буксгевден, увидев общую картину сражения, начал отступление. Часть его войск была отброшена к прудам и была вынуждена отступать по замёрзшему льду. Как показали позднейшие исследования французских историков, при этом отступлении утонуло в прудах и погибло от огня артиллерии от 800 до 1000 человек, тогда как Наполеон в победном бюллетене говорил о 20 тыс. утонувших… Наиболее тяжёлое поражение союзники потерпели на левом крыле, однако после переправы через Сачанские пруды, наибольшая глубина которых доходила по грудь, чаще по колено либо по пояс, воздействие на них со стороны французских войск закончилось, ибо последние не двинулись преследовать союзников на противоположный берег. Таким образом, в Аустерлицком сражении не было достигнуто уничтожения основной массы войск противника». Цит. по Кастело. Наполеон, т. 2. Легенду о погибшем в прудах левом крыле русской армии поддержал и Тарле.

​

​

Таким образом «бездонный ледяной океан», изображенный в этом голливудском «истерне» (ведь дело было на восток от Америки), про который Наполеон в своих победных реляциях безбожно врал, что утопил там чуть ли не всю Русскую армию, оказался на поверку мелким сельским прудиком с водой чуть ли не по колено, где утонуть можно было, разве что уже будучи мертвым по причине вражеского артобстрела. И это не говоря о том, что этот якобы «эпический разгром» Русской армии никак не помешал оной в дальнейшем оказывать врагу самое яростное сопротивление. И, в конечном счете, реально утопить «небрата мусью» в действительно ледяной Березине при его бегстве из России зимой 1812 года. 

​

Кстати, о Березине и вообще — о русском походе Наполеона. С одной стороны данная тема подана в картине таким образом, чтобы безгрешность самого императора осталась незапятнанной. Дескать, русских он опять победил, Москву взял и вообще был на коне. 
Однако в это киношное благолепие вкралось одно «НО!», в которое, как говорят англичане, можно поместить весь Лондон. Ибо сия «виктория» обернулась смертельным драпом наполеоновских «хероев» по старой Смоленской дороге и той же ледяной купелью Березины. Но виноваты во всем оказались уставшие лошади, непривычные к местным морозам, и, конечно, «эти проклятые русские дикари», которые вместо того чтобы смиренно вручить Наполеону ключи от Москвы, сожгли её дотла, а доблестных «мусью» и прочую Европу резали на ремни без малейшего политеса. 
Сложилось такое впечатление, что в этом месте у Ридли Скотта что-то не заладилось с общей голливудской концепцией. С одной стороны надо было как-то показать, что Россия Западу вполне по зубам. Но с другой историческая правда слишком опасна для тех, кто ее норовит полностью забыть. И у создателя фильма в итоге, вольно или невольно, получилось такое себе предостережение на тему крайней нежелательности очередного повтора нашествия «двунадесяти языков» Европы на Русского сфинкса с древнею загадкой. Полагаю что эту часть фильма «Наполеон» невредно осмыслить всем потенциальным «покорителям России». Уж больно она поучительная. 

Фрагмент фильма «Наполеон». Вторжение в Россию: 

В этом эпизоде, действительно достойном отдельного спецкурса во всех военных академиях Запада, едва ли не самым главным является то абсолютное непонимание России, которое в нём буквально сквозит. И порождает у любого завоевателя страх, переходящий в отчаяние. Именно демонстрацией этого полного непонимания русского характера и страха перед тем страшным, чем это фатальное недоумение грозит Западу, Ридли Скотт, пожалуй, сослужил нынешним западным русофобам хорошую службу. При условии, конечно, что они еще способны воспринимать такие непростые предостережения.
И еще об одном характерном и созвучном нашему времени эпизоде этой картины. Про то, как Наполеон «спас Париж», невозмутимо расстреляв из пушек прямой наводкой демонстрацию якобы местной оппозиции. На самом деле в реальной истории все было немного не так. Особенно в части «безоружной оппозиции»: 

«Против 25-30 тыс. восставших секционеров Конвент располагал только 5-6 тыс., в состав которых входили линейные войска, полицейский батальон, батальон патриотов 1789 года и небольшой батальон секции Кенз-Вен. По предложению Барраса, главнокомандующего войсками Конвента, помощником ему был назначен по соглашению с Комитетом общественного спасения генерал Наполеон Бонапарт, бывший после 9 термидора в немилости за свою связь с Робеспьером-младшим и другими якобинцами. …Выстрелы последовали со стороны колонны восставших, находившейся у церкви Сен-Рош, где им противостоял отряд патриотов 1789 года под командованием генерала Беррюйе. Последний получил приказ от Барраса ответить силой на силу.
У церкви Сен-Рош пушки Бонапарта открыли огонь по мятежникам. Те отвечали ружейной пальбой, но недолго могли противостоять убийственным пушечным выстрелам. Часть секционеров укрылась в церкви Сен-Рош, откуда продолжали безуспешно отстреливаться до 8 часов вечера. Вскоре войска Конвента вместе с батальоном патриотов 1789 года перешли в наступление и к 6 часам вечера отбросили восставших на площадь Малой карусели. В течение всего двух часов победа Конвента была обеспечена и опасность для него миновала». Цит. По: Бовыкин Д. Ю. 13 вандемьера: кто виноват? // Французский ежегодник 2006. М., 2006. С. 80-129. 

Никаких вооруженных мятежников в этой экранизации не было. А была только мирная демонстрация, участники которой выкрикивали оппозиционные лозунги. Эту якобы вполне мирную публику Наполеон и посёк артиллерийской картечью. Стоит заметить, что наше «кровавое воскресенье» 1905 года, которое одно время подавали как чуть ли не самое чудовищное и кровавое преступление против безоружного народа, на фоне этого наполеоновского «месилова» — из артиллерии по «мирным протестующим», выглядит просто невинной забавой. 

Фрагмент фильма «Наполеон». Расстрел из пушек «мирной демонстрации»: 

Но главное в том, что на экране это было подано так, что авторов фильма трудно заподозрить в негативном отношении к этому поступку первого консула республики. По сути, они не стали вдаваться в «детали», а просто и доходчиво разъяснили, что если у тебя есть пушки, а у народа их нет, то ты всегда прав. Впрочем, вполне возможно, что неправ я в своей вышеуказанной трактовке. А режиссер, напротив, показал, хотя и в такой несколько отстраненно-беспристрастной форме, ибо иначе его могли «не понять», своё истинное отношение к нынешнему Западу, который исповедует ровно те же тиранические «ценности». 
В любом случае, такая подача весьма красноречива на фоне того ада кромешного, куда катится т.н. «западная цивилизация» с её вышедшим из берегов «порядком, основанным на правилах» и массовым убиением всех неугодных. С кровавым апофеозом в виде геноцида Газы. Это характерно для Запада именно потому, что сегодня для него самого наступают последние времена. И, как всегда в таких случаях, отчаяние обреченного толкает его к самым крайним мерам для усмирения непокорных и сохранения своего господства над миром. 
Вот почему такие лихие мясники, как этот бескомпромиссный Наполеон, сегодня в западных фильмах выглядят вполне современно. И они действительно востребованы по максимуму. Так что нынешний Голливуд, судя по моим скромным и где-то вынужденным за ним наблюдениям, так или иначе, вполне себе поспевает за нашим окаянным временем. Хотя и с некоторыми оговорками, кои выглядят как некая дань прежним более свободомыслящим временам. 
Но тем не менее, все эти психологические экскурсы в недра западного кинематографа никак не отменяют всегда насущной для нас необходимости оставаться на собственной ментальной и творческой почве. И потому убедительно прошу родимое Правительство сделать что-нибудь для того, чтобы мы продолжали, невозбранно и без всякой рекламной мути, смотреть наше отечественное кино. И продолжать убеждаться в том, что в его лучших и нетленных образцах ничего более умного, человеколюбивого и честного Человечество на этом поприще не придумало. 

​