Казань — столица БРИКС и мировой веротерпимости

В предыдущих статьях сличались два мировых тренда, ярко проявившихся в эпоху Великих географических открытий, начиная с 1492 года — открытия Америки. Но началось действие этих трендов ранее и продолжается практически по сей день. Отчего на одном полюсе мира были: рекордный в истории человечества Геноцид, 46-летние непризнание новооткрытых аборигенов — людьми с человеческой душой («потомками Адама»), испанский конгресс, где их приравнивали к термитам и муравьям, затем долгие века работорговли… 

А на другом полюсе, в северной Евразии — обстоятельства, мягко говоря, другие? Это просто поражало иностранных наблюдателей. Француз Ланойе (1879 г.):

— Когда русский мужик с волжских равнин располагается среди финских племен или татар Оби и Енисея, они не принимают его за завоевателя, но как единокровного брата, вернувшегося на землю отцов... В этом секрет силы России на востоке...

Джордж Керзон, будущий министр иностранных дел Великобритании, проведший знаменитую «Линию Керзона», еще в конце XIX века проехал по среднеазиатским владениям России, и отметил: 

— Россия бесспорно обладает замечательным даром добиваться верности и даже дружбы тех, кого она подчинила силой... Русский братается в полном смысле слова. Он совершенно свободен от того преднамеренного вида превосходства и мрачного высокомерия, который в большей степени воспламеняет злобу, чем сама жестокость...

Американский сенатор Бэверидж, проследовавший в 1901 г. через всю Сибирь, также увидел главную причину прочности позиций России на Востоке в том, что: 

— Она присутствует там в виде русского крестьянина, отличающегося от других наций, тем, что он не проявляет никакого оскорбительного способа обращения с расами, с которыми превосходно уживается... И у русского солдата свойственная всем русским пора¬зительная способность дружиться с народом, который он победил...

Американский историк, директор библиотеки Конгресса США Джеймс Биллингтон: 

«Сибирь — это идеальное место, поскольку она стала эмоциональным средоточием поиска Россией своей новой идентичности скорее как передового рубежа развития цивилизации, чем военизированной имперской силы».

Этим и неприятна, непонятна и страшна история России, Сибири, русских, татар — для всех стран запятнанных настоящей колонизацией континентов, геноцидом и работорговлей. Огромное число ангажированных писателей, историков, выбирая «направление главного удара», целят именно в это основание нашего русско-татарского дома. 
Вот книга «Die Eroberung Sibiriens» von Dr. Juri Semjonow («Завоевание Сибири» Юрия Семёнова). Колоритен тот Juri Semjonow, и место, и дата издания: город Берлин, 1942 год. Предисловие: «Вся история Сибири — это история ее колонизации». И далее Juri Semjonow твердит, что «история Сибири может быть понята только через историю её колонизации… история Сибири превратилась в мировую и очередная страница истории Сибири «будет нашей» (захваченной нацистской Германией). Даже если тот Juri Semjonow и не удостоился чести немного повисеть рядом с генералом Wlasow (Власовым), ясны цель книги и её рефрен: «колонизация» и всё прочее. Но были попытки и потоньше берлинской 42 года.
 
Дитмар Дальман «Сибирь. С XVI в. и до настоящего времени» (изд-во «Политическая энциклопедия», 2015): 

«Сибирь была завоевана в ходе кровавых колониальных войн. В этом процессе завоевания и присоединения к 1914 г. от более 120 языков сохранилось только 35, а уцелевших диалектов и того меньше, примерно 14-18. С людьми, представлявшими более 75 этносов и бесследно исчезнувшими на протяжении примерно четырех веков, исчезли их языки».

Именно дойдя до этого пункта Д. Дальман «вдруг» не дает документа, источника! Вы представляете, у него 60(!) страниц — список источников (общее число, возможно, за тысячу). Наверно, пересчитаны и точно указаны не только все сибирские ГЭС, заводы, леспромхозы… все пивные в Иркутске, Омске учтены, зафиксированы со ссылочками, а такие цифры «75 исчезнувших этносов» — даны просто так! Но книга «Die sibirische Bahn in ihrer wirtschaftlichen Bedeutung» дальмановского соотечественника, ученого Виденфельда опрвергает:

«Общеизвестный факт, наблюдаемый, между прочим, в Сибири, что Россия в своих азиатских владениях бережно относится к имущественным правам туземных племен и относится к ним совершенно так же, как к своим подданным русского происхождения: о такой политике по отношению к туземному населению, какая наблюдается в колониях других государств, здесь не может быть и речи». 

У него есть и статистические данные: «За 250 лет после присоединения Сибири к России численность бурят увеличилась в 10,6 раза, якутов — в 7,9 раза, алтае-саянских народов — в 6,5 раза, татар — в 3,1, ханты и манси — в 1,5 раза»…

В статье про «Гранд-Геноцид» приводилась и «отгадка» сей исторической «загадки»: россияне (русские и российские тюрки: татары, башкиры, якуты…) — наследовали, практически «приняли в кровь» важные тезисы Тенгри и Ясы Чингис-хана, чей ил (империя) сегодня практически — проекция на контуры ШОС (Шанхайской организации сотрудничества). Собственно Яса и начиналась словами: «Во имя Тенгри…». Тенгри — вечное голубое небо образно сливалось с первой пра-мыслью о Единобожии. Эта великая мета-религия сегодня… внезапно является почти государственной в такой стране как Япония. Их версия тенгрианства — Синто(Шинто). 
Пришедший в VII веке н. э. в Японию буддизм был принят с великодушной формулировкой: «Тенгри благоволит Будде». И уже почти полтора тысячелетия там царит синкретическая «риобу синто». С интересной особенностью: радостные чувства вмещает Синто/Тенгри, печальные — буддизм. По случаю свадьбы, рождения ребенка японец идет в храм Синто. Похороны, поминовения — в буддийский.
Называя тенгрианство «мета-религией» в книге «Судьба и Служба. Тюркские контуры России», я даю такое свое пояснение: тенгрианство — это «вера в Веру». Принятие любого человека с его верой, готовность верить в важность того, во что он верит. Только безбожники были непонятны, неприемлемы. Дойдем и до Казани, но прежде рассмотрим под нашим общим Тенгри — один известный исторический о феномен. Русское Православие счастливо развивалось под благожелательным взором, покровительстве монгольских ханов. Указ хана Менгу-Тимура 1270 года — суммировал, кодифицировал уже сложившееся отношения:

— На Руси да не дерзнет никто посрамлять церквей, обижать митрополитов и подчиненных им архимандритов, протоиереев, иереев. Да помолятся они о нас… Свободными от всех податей, повинностей да будут их города, деревни, земли, охоты, ульи, луга, леса, огороды, мельницы. Всё это принадлежит Богу...

Даже супер-ревностный мусульманин хан Узбек не забыл издать свой Указ: 

— Все чины православной церкви и все монахи подлежат лишь суду православного митрополита… Тот, кто ограбит духовное лицо, должен заплатить втрое. Кто осмелится издеваться над православной верой или оскорблять церковь, монастырь, часовню — подлежит смерти без различия русский он или монгол... 

Это постановляет мусульманин, но — духовно сформированный в династии тенгрианцев. Под голубым куполом Тенгре выросли миллионы будущих правильных православных христиан и миллионы правильных правоверных мусульман. «Правильных» — в значении: свободных от попыток использования своей религии как ресурса. «Чистых» не в салафитском смысле, а наоборот: чистых от идеи: что-то заработать на религии. (Речь не о клире, религиозных деятелях, законно получающих средства, — а о народах). По направлению финансовых потоков (в Иерусалим, Мекку), «правильные» всегда были донорами, а не акцепторами. Здесь и ответ нынешним обвинителям («ханы поддерживали Православную церковь, потому что она им прислуживала»). Ханы просто исполняли Ясу, написанную ДО того, как татаро-монголы увидели первых русских. И вспомним Японию: приняли Будду, потому что он тоже «прислуживал Тенгри»? (Здесь можно бы и смайлик поставить.) 
21 век. Выразительный пример. Крупнейший казанский интернет-ресурс «БИЗНЕС Online» рассказал об истории с проектом «Русский ислам». Причастные к ней Петр Щедровицкий и Сергей Градировский из «Центра стратегических исследований» Поволжского Федерального Округа, — обычные «осваиватели бюджетов», создали Нечто — уверяли: «Нам нужна работающая востоковедческая школа на русском языке. В том числе школа, занимающаяся историей и философией ислама». Но (наверно не без иностранного влияния, как я предполагаю) — их «Проект» стал средством спешного обращения русских в ислам. Самооправдания Щедровицкого откровенно скучны — не имеют даже того черномырдинского шарма «хотели как лучше, а вышло как всегда». В общем, этих «исследователей» опять — «не так поняли»! 
 И не кто-то — тогдашний муфтий Татарстана Гусман Исхаков заявил: «Русские не должны переходить в ислам, оставаясь в лоне традиционного для них православия». — Тут можно увидеть и мудрое недоверие муфтия к очередной неуклюжей «инициативе» одного из убогих «Центров» бесполезных «стратегических исследований» — за казенный счет «исследующих очередное что-то», а проще: «выбивающих и осваивающих бюджеты». И непонимание, что ему, муфтию, делать с этими «эрзац-магометанами, наскоро наштампованными очередными «гос-бюджет-стратегами». 
Против чуждых крайностей насильственного обращения работает то самое тысячелетнее евразийское уважение к Судьбе, к предкам, а значит — и к вере предков! «Он чужой, не моей веры? — Но это же вера его предков!» — Даже в научном измерении интересна эта наднациональная эмпатия: уважение к своим старшим переходит в уважение и к чужим. А мне доводится наблюдать её и на сугубо бытовом уровне, по причине почти смешной: волосы моей бороды — седые. Иногда, отшельничая за городом, месяц, более, я не бреюсь — и в метро напоминают мне об этом молодые люди «южной, восточной, кавказской наружности»: уступают место… 

Религия никогда у нас не рассматривалась как «военно-государственный ресурс». Мусульмане формулируют главный упрек европейцам: «Крестоносцы». У нас нет традиции использовать Религию — как средство военной вербовки, как дополнительный ресурс! Просто для евразийцев — «не комильфо». Зримое отличие: у нас Крест открыто, поверх одежды, носят только клирики. А миряне и воины — не афишируя, под одеждой. Малевать его на плащах, поверх брони… Как малевали крестоносцы, шедшие на Россию, — да незадача — поскользнулись на льду одного известного озера, встретив войско Александра Невского, приемного сына хана Батыя — побратима его сына Сартака. 
Просто дурной тон: религию, движение души использовать как полковую лошадь. Миссионеры, православные просветители в присоединенных землях были. Были, признаем, — и насильственные крещения! Но то было некое средство закрепления территорий. Не сваливая это на «ретивых бюрократов», «перегибы на местах», отметим: желание унифицировать, упростить управление, «спрямить дороги» — это черта всех государств и особенно империй… Изначальное свойство государственных аппаратов. Но на Волге, Урале, в Сибири религия не использовалось как ресурс для завоеваний, присоединений! 
И что еще важно, российский, будь он трижды бюрократический, государственный аппарат сделал главный свой шаг навстречу исламу — не в минуту своей слабости (в чем можно было бы заподозрить хитрый маневр), а именно в точке взлета своей силы, могущества. Объективно считая — это был тот период максимальных военных, дипломатических побед, когда впервые громится давний соперник Оттоманская Порта, полностью уничтожается еще более давний соперник — Польша. Блистательный век Екатерины Великой. Присоединяются гигантские территории, русский флот воцаряется в Средиземном море. Если б ввели (а стоило бы) показатель: «Уровень силы относительно прочих современных армий» — армия России тогда была сильна как никогда в своей истории... И именно на том расцвете своего могущества Екатерина Великая делает ислам — второй государственной религией. Издает Коран (в Казани), вводит Указом институт «указных мулл». Полное название исторического документа подписанного 22 сентября 1788 г.: «Об определении мулл и прочих чинов магометанского закона и об учреждении в Уфе Духовного Собрания для заведывания всеми духовными чинами того закона, в России пребывающими».
Кстати, тут мне доводилось оправдывать Екатерину, якобы «разделившую татар — на татар и башкир». Опять же — техническая, государственная мера. Границы России восстанавливались к контурам Улуса Джучи — и прежние «пограничники» становились не нужны. Так и казанские татары оказались в глубине страны, и быт приняли мирный, как русские в своих глубинках. А башкиры и калмыки оставались на границах и сохранили статус Йомышлы: по сути — пограничников-казаков. Но точно также Екатерина поступила и с Запорожской Сечью: были на границе, оказались в глубине России — «закрыли фирму» за ненадобностью, исчерпанием проблемы.

Часто повторяют: немка Екатерина стала русской, впитала русский дух… — но точнее будет сказать, и Казань это иллюстрирует: Екатерина стала евразийкой. При Екатерине в Казани начали строить мечеть, в Петербург потекли кляузы: «Слишком-де высокое здание мечети у них получается!» — Ответ Екатерины очень недооценен: «Я в России повелеваю только землей. Небесное измерение — не в моей власти». Гениально обыграно «небо»: — как третья координата, высота над уровнем земли, и как сфера божественного введенья…
И ко всем славословиям Европы императрица Екатерина получает и этот… не титул, а — прозвище, но идущее от самого народа, искренно благодарных тюркских подданных, соотечественников: Эби-патша (Бабушка-царица). Характерен пример благородного достоинства: даже самые ярые националисты не утверждали, что это-де были уступки! Не доказывали типа: «Мы-де подняли два, три восстания, очень лихих, успешных, грозили еще четырьмя, и потому Екатерина пошла на уступки…». — Это сам ход Судьбы — плавно подвел Россию к тому, что она и должна была сделать, и все согласны, что общего величия в таком мотиве — больше, чем в каком-нибудь самом хитром политическом компромиссе. 
Язмыштан узмыш юк (От Судьбы не уйдёшь) — гласит татарская мудрость. Свободные, не стесняемые контакты россиян по тюркской, мусульманской линиям сегодня позволяют их участникам, вернувшись в Россию, подробнее уточнять смысл, подчеркивать особую ценность традиционных российских форм жизнеустройства. В первые дни весны 2014 года, возвратившей Крым, для восстановления взаимопонимания с бывшей со времен Екатерины российской крымско-татарской общиной туда отправились главы Татарстана и Башкортостана Рустам Нургалиевич Минниханов и Радий Фаритович Хабиров, попавший в укро-бандеровские списки как особый враг. 
Военная полиция из Чеченской республики, восстанавливая Сирию, и Рамзан Ахматович Кадыров в арабских столицах, борясь с ДАИШ (ИГИЛ) [запрещённые в РФ террор. организации, — ред.], — помогают очистить ислам от якобы «чистого» салафитского ислама. Верховный муфтий России, председатель Центрального духовного управления мусульман уважаемый Талгат Таджуддин на трибунах «Всемирного русского Народного Собора» неустанно говорит о «значении Святой Руси для российских мусульман». 

​