Русские корни Аполлона в мире, далёком от совершенства

От редакции

В номере «Литературной газеты» опубликована рецензия. Рассказ о новом произведении Игоря Шумейко: «Егр. Федеральный роман». Отрывки ранее в «Независимой газете» — НГ-Exlibris.

​

Игорь Шумейко. «ЕГР. Федеральный роман». — «Нева» № 7, 2024. — 100 стр.

Смеётся ложному учению,
смыкает вновь кольцо времён,
и, возвращаяся к творению,
ликует Аполлон.
Ф.Сологуб

Какой части читательской аудитории будет интересна новая книга известного писателя Игоря Шумейко «ЕГР. Федеральный роман»? Отвечу с уверенностью — достаточно большой. Во-первых, любителям истории, и древнегреческой, и современной (ведь в романе идёт речь о явлении сегодняшнему миру копии Аполлона, бога света и совершенства, олицетворяющего мужскую красоту). Во-вторых — болельщикам футбола, поскольку в образе Аполлона предстал (по мнению фанатов, вернее, фанаток) футболист, русский или сын грека, или даже греческого бога, играющий в европейском клубе. И тут история переплетается с географией, ведь родом новоявленный бог из Сибири, с самого Байкала, а его жена и вовсе из якутской глубинки, посёлка Чурапча. И как это всё повлияло на внешность, способности и характер современного Аполлона, то есть Егра (как величают его поклонницы), это и пытаются понять все — и спецслужбы, и восторженная до одурения европейская общественность. Из этого вытекает заинтересованность в чтении почитателей шпионских романов, ибо на страницах книги две самые могущественные спецслужбы ведут борьбу за влияние и контроль над фанатскими объединениями, столь похожими по структурированности и внутреннему распорядку на некие псевдорелигиозные секты. Ну и, наконец, думаю, что роман придётся по душе ценителям хорошей литературы. Потому что написан увлекательно, познавательно, в традициях русской прозы.
Оберегать форварда с божественным ликом от всевозможных опасностей и тлетворного влияния запада был призван опытный боец незримого фронта полковник Гарин, чей анализ ситуации, размышления с неотъемлемой иронией, умение находить неожиданный выход из самых запутанных коллизий привлечёт внимание даже читателей, не склонных к детективному жанру и шпионским страстям.

«Кто-кто в теремочке живёт? Я мышка-наружка, я лягушка-прослушка, я лисичка — под прикрытием сестрички, я волк-резидент, а ты кто?! А я? Я — крот». — «Что-что?» — «Так, русская народная сказка».

За безобидно-сказочным тоном формулировки полковника — достаточно точная суть деятельности спецслужбы. А прозаическими поисками источников и смыслов вражеских интриг и уловок заполнена вся его непростая и небезопасная работа. И следить за логикой действий и умозаключений современного Штирлица интересно и познавательно. Что (и кто) стоит за демонстративным безумием влиятельных экзальтированных поклонниц богоподобного футболиста, чего они хотят добиться? Почему так важно им узнать его родословную, в которой русские корни и традиционное воспитание обеспечили идентичность формы и содержания (то есть внешности и характера)…
Далёкий от нынешних сомнительных постулатов толерантности и семейно-гендерной поливариантности, Егр с детской непосредственностью опровергает всю глупость и надуманность бесноватых теорий, в которых «он», «она», «оно», «они», смешиваясь и меняясь местами, превращают дивный мир природы в поле боя здравого смысла с абсурдной нелепостью. А ведь поначалу полковнику казалось, что новое назначение — это просто предпенсионное лёгкое и необременительное задание с понижением статуса и ответственности. Но не тут-то было…

«Приказ выводил полковника Гарина за скобки общего вольтажа. Охранять футболиста, уберегать от провокаций, попыток вербовки, обольщения… Внешность Егора наплодила дюжину фан-клубов, будоражит толпы бездельников… “Казус Камофф” заключался в овладении истеричными массами, отдавшимися идее нового пришествия античного бога, мечтающими, чтоб ими овладел сам бог»…

А кто же возглавил компанию «новых язычников», поверивших в «возвращение Аполлона»? К реально существующей в США секте (2 млн. адептов), восстановившей культ древнегреческого Пантеона, в романе «Егр» поэтесса-активистка Анна Блум добавила свою «койнонию» (сообщество).
Неугомонные жёны и дочери британской элиты, в том числе юная супруга главы FA-6 (музыкальный намёк на MI-6, контрразведку Королевства), вдохновлённые Анной, поверили, что найденный в России подкидыш, ныне «красивейший мужчина Европы» и лидер лондонского «Арсенала» Егор Камов («Егр» — сокращение на его футболке) — и есть сын (или инкарнация) античного Аполлона. Анна легко проходит проверки на всех детекторах лжи Британии именно потому, что абсолютно верит в то, что произносит в эту секунду. К существующей в реалиях 21 века отрасли обхода детекторов лжи (обычно используются лекарственные препараты, гипноз…) Анна Блум добавила своё оригинальное, «поэтическое» средство. Леопольд Сточ, маркиз Пэмбру, муж одной из сектанток, вычислив Анну, сообщает своему временному союзнику полковнику Гарину:

«…Есть особые люди: Моисей, Исайя, Уильям Блейк, лорд Байрон, ваши Ленин, Блаватская, наверно, и Гитлер верили всему, что произносили в эту секунду. Они как бы выдыхали “вещество веры”, газ или пар, а все вдыхавшие принимали эту веру, шли за ними. Так пчелиная королева управляет своим роем через запахи. Те же молекулы…»

А молекулы организма футболиста сложились в божественный лик и фигуру. И всё это совпало с невероятной выносливостью и отсутствием признаков старения (пусть и в достаточно молодые тридцать лет). Как это могло произойти на фоне многолетнего (многовекового) отрицательного отбора? Причём повсеместного. Постараться понять это — тоже входит в задачу полковника. Которому содействует его старый друг и командир в генеральском кителе. А противодействуют — все, для кого мракобесие стало нормой, а ложь — правдой. И в этой борьбе интриги и злопыхательство — лишь верхний слой, под которым вечные ценности и, главное, жизнь и смерть цивилизации. Звучит высокопарно, но ведь это правда. Кстати, в романе, написанном до парижской олимпиады, Игорь Шумейко смог предвосхитить всю вульгарность, пошлость и безвкусицу, которые правят нынче бал и в политике, и в спорте, и в искусстве. И это тоже следствие отрицательного отбора.

«…А если послание пришло в других свиточках: в хромосомах ДНК? Пусть даже не Бог, просто сама природа, которую так долго гробили, вдруг поднатужилась, собрала и прислала идеальную комбинацию генов. Ведь сколько лет шёл отрицательный отбор? На фронтах, в лагерях убивали лучших, а выживали — кто потрусливей, понезаметней. На западе, кстати, самые жестокие были лагеря. И женщин, что красивее, на кострах жгли. А наш костёр — эта подлая поговорка “«Лучшее — враг хорошего”! Греция потому и дала нам всё — там господствовал ровно противоположный тезис: “Без лучшего не будет и хорошего!” Люди должны тянуться вверх»...

Не геройские, и не могучие — выживают самые живучие. Не отчаянные и не смелые — побеждают буднично-умелые. Те, кто в мелочах находят главное, их потом и называют «славные»… «Славные подлостью своих предков», потомки родовитых семейств тоже замешаны в постыдной суете вокруг тайны якобы божественного происхождения футбольного гения. Кто он, какие загадки хранят его совершенные гены? Как продолжить (обновить, улучшить) свой род с его помощью? Маркиза Пэмбру не отстаёт от подруг и даже отправляется в дальний путь, в российскую глубинку, на поиски «капитана Камова», приёмного отца прославленного голеадора, жившего в молодости на берегу Байкала, а последние годы — в Ярославской области. Её путешествие завершается весьма неожиданно — разрешением от беременности в одном из районных роддомов. Кто отец появившегося на свет ребёнка, точно не говорится. Возможно, и престарелый маркиз, а, может быть, и новоявленный бог, который, хоть и женат, но любвеобилен и морально подвижен. Но в данной ситуации мне был более интересен диалог с доктором в роддоме, который маркизе сказал важные слова:

«…Сын ваш всё же именно в России родился. Так что вы ему обязательно прочитайте одно стихотворение. Пушкина. В России вообще можно жить — только зная это стихотворение... 

Если жизнь тебя обманет, не печалься, не сердись! 
В день уныния смирись: день веселья, верь, настанет. 
Сердце в будущем живёт; настоящее уныло: 
Всё мгновенно, всё пройдёт; что пройдёт, то будет мило...

Это будет ему знак с Родины, места его рождения. Хотя многие в России и сами не знают, что его знают»…

На мой взгляд, это главный момент в книге, и главные слова. Я благодарен автору за них, за любовь к Пушкину. Не знаю, будет ли повторять наследник Пэмбру стихи великого поэта, но если будет, они ему в жизни помогут. Ибо в них — магия гения, а не распущенные фантазии псевдоэлиты или бредовые идеи поборников гендерных приключений. Вообще несмотря на то, что события в романе в большей степени развиваются на территории Великобритании, и в строках, и между строк главный посыл — любовь к Родине. И это вызывает уважение и симпатию.

«Выходит, что-то есть такое в нашей стране, за что самый аристократ утончённый готов уцепиться в окружении вульгарщины. Кажется, живи лорд Байрон накануне Второй мировой войны, он бы тоже помотался по своей любимой Греции, Салоникам и сам вышел бы на советского резидента»…

Правда, завершается эта реплика полковника дружеским советом генерала поменьше употреблять крепкой рябиновой настойки. Совет резонный. Но что-то есть в этих словах. И в душу они западают. И без настойки. Впрочем, не только они. Во время путешествия по России маркиза со своей секретаршей (которой оказывается та самая Анна Блум) побывала и на озере Байкал, где узнала не только историю усыновления будущего футбольного таланта и, практически, бога во плоти, но и услышала рассказ о том, какие беды обрушились во время Великой Отечественной войны на якутский посёлок Чурапча, родом из которого жена Егора. Главной бедой был голод. Все мужчины из посёлка ушли на фронт. Женщины, кто смог, тоже переселились в рыболовецкий совхоз. А кто не смог, пытались выжить в ожидании помощи. Она пришла, в конце концов. Но, увы, с непоправимым опозданием.

«Вот последняя запись из дневника Майи. “18 мая Умерли все. Осталась одна. Писать уже нет сил”. Рыбаки нашли Майю, прижимавшую к груди тетрадку. Покормили, но она умерла. Старший брат Майи в то время воевал под Ленинградом... Писатель Зоя Башарина в книге о Чурапче вспоминала: якуты, узнав о ленинградской блокаде, очень переживали за знаменитую девочку Таню Савичеву, чей дневник окончился точно такой же фразой: “Умерли все”. Только в конце 1980-х годов довоенная численность населения Чурапчи восстановилась. Люди здесь особенно осознают цену жизни».

Прониклась ли трагедией якутской Чурапчи озабоченная совсем другими проблемами британская маркиза? Кто знает… Но, по крайней мере, услышала. А вот богоподобный форвард и не забывал о войне и мире. Сказалось семейное воспитание. Это отразилось и в его ответах на провокационные вопросы, да и в линии поведения вне футбольного поля. Хотя по поводу размера гонораров и в отношениях с поклонницами проявил себя весьма современным и расчётливым. Время такое. И полковник Гарин, защищая интересы своего подопечного, а, косвенно, и позицию страны, смог выказать свои лучшие качества. Как? Для этого нужно прочитать книгу. В ней война ещё только в словах и скандальных интригах. Но, наверное, и Егр, и Гарин, вспоминая письма с фронта своих геройских предков, могли бы согласиться с этими строками:

Снег в тех письмах — вечно молодой, лучшие слова — одни на всех.
Время между нами и войной — утрамбовано, как снег…

Время, в котором живут герои и обыкновенные люди, в котором лучшее должно помогать хорошему. Время, рождающее легенды и мифы в мире, далёком от совершенства. Где Древняя Греция соседствует с посёлком Чурапча на страницах федерального романа.

​