Как начинались бои за Померанию

В начале февраля 1945 года Красная Армия находились уже всего в 60-70 км от Берлина. Однако с последним броском пришлось повременить – к северу от наших войск была все еще занятая врагом территория Померании с угрожавшей там фланговым ударом мощной немецкой группировкой. И для ее ликвидации понадобилось целых 2 месяца.

К сложившейся ситуации привело сочетания нескольких факторов, как субъективных, так и объективных. К первым, конечно, в первую очередь можно отнести «психологический настрой» нашего высшего командования. 
Действительно, после выхода наших танков на Кюстринский плацдарм на левом, западном берегу Одера (когда благодаря неожиданному удару советских десантников сопротивление на первых порах им почти не оказывалось) настроения в частях 1-го Белорусского фронта было самое, что ни на есть, боевое. В духе: «Даешь Берлин!» 
https://webkamerton.ru/2020/01/kyustrinskiy-placdarm-no-etot-shag-dlinnee-zhizni
Причем разделял его отнюдь не только комфронта маршал Жуков, которого либеральная пропаганда не устает честить за якобы «готовность без счета жертвовать своими солдатами ради славы». Он-то как раз своих подчиненных берег, по возможности под пули не подставляя. Даже в первые, самые тяжелые дни боев под Кюстрином, в прямом смысле слова просил (а не приказывал и не угрожал!) героически защищающихся там красноармейцев держаться, пока хватит сил.
Нет, желание побыстрее овладеть цитаделью нацизма однозначно разделяли практически все – от рядового до Ставки, не исключая и лично Верховного Главнокомандующего. Все-таки Ялта Ялтой, но с такими союзничками, как Лондон и Париж всегда надо было держать ухо востро. Если не на предмет уже откровенного сепаратного мира с Берлином (в случае, если тамошним нацистам удалось бы избавиться от слишком одиозного для Запада Гитлера), то на предмет попытки ревизии послевоенного раздела Европы, так точно.
https://webkamerton.ru/2020/02/yaltinskaya-konferenciya-osnova-ili-vsego-lish-simvol-yaltinskogo-mira
В дипломатии реальные достижения добывается не столько переговорным искусством министров, советников и даже лидеров государств, сколько боевой мощью стран-участников и их победами на полях сражений. В декабре 1944 года союзники чуть было не оказались разбитыми в Арденнах неожиданным гитлеровским ударом, так что пришлось просить помощи у Сталина. Вот и довелось в качестве «гонорара» за оказанную услугу согласиться почти со всеми требованиями Иосифа Виссарионовича на Ялтинской конференции февраля 45-го.
С другой стороны, если бы танки Жукова, переправившись через Одер еще в конце января, не были задержаны ожесточенным сопротивлением немецких дивизий, а быстро продвигались бы к Берлину – глядишь, на послевоенной карте могло бы появиться и несколько других «социалистических» и «народных» республик. Вроде Греции, Германии (уже всей, без раздела), Австрии, а то, глядишь, Италии, Франции…
Так что захват столицы Рейха здорово бы поднял «акции»   советского руководства и на международной арене, и среди рядовых советских граждан. Там он, конечно, и так был уже непререкаем, но какой был бы эффект от захвата гитлеровского логова! И в симметрично-отрицательном смысле – деморализующий для еще продолжавших огрызаться фашистских недобитков.
С другой стороны, успехи и 2-го Белорусского фронта в ходе наступления второй половины января тоже могли создать в сознании высшего командования РККА уверенность в его чуть ли не полном «всемогуществе». 3-й Белорусский фронт генерала Черняховского буквально «вгрызался» в оборону Восточной Пруссии, иногда выигрывая в течении дня считанные километры, а то и сотни метров. А маршал Рокоссовский в это же время всего за 12 дней пробил мощную оборону гитлеровцев, выйдя к Балтийскому морю, тем самым разъединив фашистские армии, находящиеся в Восточной Пруссии и Померании.
https://webkamerton.ru/2020/01/kak-krasnaya-armiya-okruzhila-vostochnuyu-prussiyu
Вот в Москве и поверили едва ли не в полное всемогущество этого маршала, дав ему приказ не останавливаться на достигнутом, а почти сходу разгромить еще и накапливающуюся в Восточной Померании немецкую группу армий «Висла». Очистив от врага уже все междуречье Вислы и Одера. Как это сделал во второй половине января в ходе Варшавско-Познанской операции маршал Жуков.
https://webkamerton.ru/2020/01/kak-osvobozhdali-polshu-varshavsko-poznanskaya-operaciya

***

К сожалению, стартовые условия у обоих маршалов были, все-таки, очень разные. 1-й Белорусский начал свое победоносное наступление после почти 4-месячной «оперативной паузы», во время которой наши войска насыщались свежими бойцами, боевой техникой, отдыхали, наконец, от предыдущих кровопролитных боев во время освобождения нескольких сот километров захваченной врагом территории. И то, достигнув Одера, армии Жукова вынуждены были наступление прервать – по причине элементарного истощения сил и растягивания коммуникаций.
Собственно, этот момент и был учтен гитлеровскими генералами, собиравшимися сполна использовать вышеописанное обстоятельство и ударить с Померании во фланги и тыл войскам Георгия Константиновича. Благо, северное «крыло» его фронта было относительно слабым, ведь большая часть подразделений была нацелена на готовящийся прорыв к Берлину.
А уж о войсках Рокоссовского и говорить нечего. Да, формально у них было некоторое преимущество над группой армий «Висла» – где-то 560 тысяч бойцов против трехсот с лишним тысяч фрицев. Не считая преобладания в артиллерии, танках, самолетах.
Но конкретно дивизии 2-го Белорусского после успешного прорыва к Балтике были порядком обескровлены. В большинстве из них оставалось всего-то по 4-6 тысяч личного состава, то есть от трети до половины штатной численности за счет потерь убитыми, ранеными и заболевшими. К тому же бойцы были до предела уставшими от предыдущих напряженных боев.
Правда, Ставка усилила 2-й Белорусский несколькими свежими подразделениями. Но все равно на общий итог это повлияло не очень значительно.
Тем более погодный фактор был тоже однозначно не на нашей стороне. Февраль в Европе – не январь, когда Вислу можно было пересекать по льду даже танкам. В феврале уже начинается весенняя распутица – грунтовые дороги раскисают, разливы речушек заболачивают почву. Для прохода техники – это полный «швах». Как и для взлетающей с полевых аэродромов нашей боевой авиации, кстати.
А вот противник имел в Померании для обороны чуть ли не «тепличные» условия. Для начала – отличную сеть дорог с твердым покрытием. Это же все-таки была тогда территория Германии, а там дороги умели строить всегда, не то, что в соседней Польше. И по таким дорогам командование Вермахта могло очень быстро перебрасывать резервы, в том числе и танковые – для подкрепления участков своей обороны, куда нацеливались советские части.
Это если не считать мощных капитальных оборонительных сооружений, построенных еще в 1933 году на тогдашней границе с Польшей под названием «Померанский вал». Там не то, что ДЗОТы и ДОТы, а многочисленные железобетонные капониры для размещения крупных подразделений были, уничтожить которые можно либо крупнокалиберным снарядом, либо авиабомбой – и то, лишь при условии точного попадания. 
Да и без полевых укреплений чуть ли не каждый тамошний городишко немцы превращали едва ли не в полноценную крепость. Это же была на то время их территория, так что поддержка местного населения РККА не грозила. А просто отходить раз за разом под ударами наших войск, как это происходило еще даже и в Польше, противник уже не хотел – до Берлина уже считанные десятки километров оставалось. Да и отступать особо фрицам в Померании было некуда – за спиной была Балтика.   
К тому же командующим группы армий «Висла» был назначен Генрих Гиммлер. Что не только автоматически означало подпадание армейской верхушки под плотный контроль репрессивной машины Рейха. Гиммлер-то был не только главой МВД, но еще и «рейхсфюрером» войск СС, личной гвардии Гитлера, до конца войны мотивированной на победу или смерть. Так что защищались немцы в Восточной Померании отчаянно.

***

Впрочем, несмотря на это, бойцы Рокоссовского все равно теснили врага. Начав наступление 10 февраля, они уже 15-го овладели немецким городом Хойнице – важнейшим транспортным узлом, в котором сходились 8 шосейных и 6 железных дорог. 
Недаром эту победу Москва отметила 21 залпом из 220 орудий – так называемый «салют второй категории» из трех, учрежденных летом 1943 года. Первая же категория полагалась лишь за освобождение столиц союзных республик или за взятие столиц вражеских государств.
К 19 февраля войска 2-го Белорусского фронта прорвали немецкую оборону на глубину от 50 до 70 км. Но даже этот успех не смог заставить врага «запереться». Удары Рокоссовского с юго-востока, увы, не могли помешать противнику атаковать слабые в этом районе позиции 1-го Белорусского. 
Так, 14 февраля вражеским контрударом части РККА на этом участке были отброшены на 8-12 км, заодно ими было оставлено несколько уже занятых немецких городков. 
К концу февраля и Москве, и Жукову стало ясно: ослабленному в предыдущих боях фронту Рокоссовского одному с Восточно-Померанской группировкой не справиться. И уж тем более не защитить от угрозы фланговых ударов «жидковатые» порядки жуковских войск на северном направлении.
Так что уже 24 февраля Константин Георгиевич вынужден был развернуть часть своих армий с берлинского на северное направление. Хотя полноценное наступление 1-го Белорусского началось лишь 1 марта. 
Усиление 560-тысячной группировки Рокоссовского 360-тысячной группировкой части войск Жукова, наконец, смогло радикально переломить ситуацию в Померании. Враг уже не думал о том, чтобы, согласно хотелкам Гитлера «отбросить русских обратно за Вислу» ударом в тыл жуковских армий и угрозой их окружения – немцам оставалось лишь защищаться.
В то же время, как это ни грустно, «программа-минимум» подчиненными Гиммлера была выполнена – окончательное военное поражение Рейха переносилось с вполне возможной середины февраля на добрых 3 месяца. Ведь вынужденное отвлечение значительной части войск 1-го Белорусского на «померанское» вместо «берлинского» направления уже не оставляло надежды на однозначно быстрое водружение Знамени Победы над Рейхстагом. 
Но что поделаешь – на войне, как на войне. Особенно с таким ожесточенным и умелым противником, как гитлеровцы. Что лишний раз подчеркивает подвиг наших дедов и прадедов, сумевших победить такого врага.