ИМЯ Андрея Николаевича Муравьёва сейчас практически предано забвению. Иногда оно всплывает в связи с язвительной пушкинской эпиграммой о «Бельведерском Митрофане». Между тем это одна из наиболее выдающихся личностей отечественной культуры XIX века: камергер императорского Двора, секретарь при обер-прокуроре Святейшего Синода, православный духовный писатель и историк Церкви, паломник и путешественник. Заметим попутно, что отец его – фактический основатель Генштаба русской армии; три родных брата также оставили след в истории...

Ценю восторг зелёной тишины,
Оторванной от городского шума…
Как хорошо в тени деревьев думать,
Глубинно проникая в явь и сны.

Я словно пробуждаюсь ото сна...
Была однажды пестрая страна:
Все краски шли когда то в гости к нам,
Подобно распустившимся цветам.
Но что случилось? – Я не дам ответ:
В живых остался только серый цвет...

К 85-летию со дня рождения Владимира Бурича (1932 - 1994)...

История одной малороссийской семьи...

Эту историю расскажу вам я, в те далёкие времена – собственный корреспондент московской газеты «Труд» по Грузии...

В Абхазии 14 августа – День памяти защитников Отечества...

Старое, старое кладбище, самая окраина Павловска. Под тихими улочками и переулками – могилы предков. Что же осталось на виду, что сохранилось от былой жизни? Несколько чудом уцелевших на пустыре захоронений. Самое бросающееся в глаза – революционера-подпольщика Павла Бацаева, ушедшего в мир иной ещё в 1910 году. Чувствуя под ногами незримые могилы, осторожно брожу между берёз и тополей. Грустно всматриваюсь с холма в окрестные заречные и луговые дали...

Эта книга не изобилует изящными метафорами, меткими сравнениями и другими средствами художественной выразительности. Да она и не претендует на художественность, потому что книга Дмитрия и Ярослава Лужецких – это, как зарубки на стенах тюремной камеры, это крик души, это обвинение, которое должно будет фигурировать на судебном процессе. Книга еще пишется. Но, несмотря на это, читатели у нее уже есть. И дело не только в лихо закрученном сюжете. Дело в том, что сюжет этот закрутила сама жизнь, сделав братьев Лужецких участниками развернувшейся на Украине трагедии, где в результате государственного переворота к власти пришли профашистские силы...

Первая его книга стихотворений называлась «Любовь и ненависть» (1953). В 1977 г. она будет удостоена Государственной премии УССР имени Т. Г. Шевченко...

Самое главное и непреложное правило настоящего украинского журналиста – это писать на дэржавной мове, пусть даже безграмотно и коряво. Можно, конечно, писать и по-русски, потому что на украинском украинские сайты украинцы как-то не очень читают. Но в обязательном порядке нужно демонстрировать свою приверженность украинскому языку и ругать русский и русских. К примеру, можно восторженно написать о закрытии русских школ на русском языке. В общем, писать по-русски все же можно, но исключительно для того, чтобы это смогли прочитать несознательные граждане Украины, продолжающие думать, говорить и читать по-русски...

На исходе третьего десятилетия незалежности праздник наконец-то пришел в хаты украинских «патриотов». Небольшая группа парламентариев (численностью в три с «хвостиком» особей) внесла в Верховную Раду законопроект под номером 5670 «О государственном языке», направленный на проведение тотальной украинизации...

О самой идее и её реальных перспективах...

Кто сказал, что женщина слабее мужчины? Покажите этого человека и можно посоветовать ему полистать нашу древнюю историю и самому убедиться, что именно женщины спасали государства, не раз перекраивали политическую карту мира и при этом не теряли обаяния и способности любить. Иными словами, оставались женщинами...

Женя умер вчера. Я так и не успел вернуть ему книгу. Заголовок на «Ньюс-яме» норовил удивить подробностями об окоченевшем трупе известного поэта, обнаруженном на даче его друга. Я давно не общался с Женей, но знал, как и все его знакомые, что в последнее время ему было негде жить и что он сильно пил...

Во Франции или Германии, Бельгии или Норвегии, Словакии или Греции однажды вечером вся семья собралась за столом. Обычно этому предшествовало очередное знаковое «событие»: арабские беженцы ограбили соседний дом или избили хорошего знакомого, по требованию мигрантов закрыли церковь или открыли в ней мечеть, «добровольный шариатский патруль» предупредил жену или дочь главы семьи о необходимости соблюдать «правила приличия» и не ходить в «вызывающей одежде»...

В присаянском сельце Смолино долго не было учителя по истории. Настоящие специалисты вообще не спешили сюда, в подтаёжную глубинку, а в школу – тем более, потому что количество учеников в ней заметно убавилось в последние времена, сократилось и число классов...

Ровно полсуток ему не позволяли умереть. Первый час – на полу квартиры – ухватистые парни из реанимационной неотложки, трижды запускавшие спотыкающееся сердце и всё же успевшие под кислородом домчать до областного кардиоцентра. Ещё час – собранный хирург, добравшийся до коронарных артерий и отворивший в них живительный кровоток. А потом всю ночь с ним, опутанным нервами приборов и капельниц, недвижимым и безучастным, умело и решительно управлялась дежурная бригада операционного блока...

Многие убеждены, что наш город на самом деле не существует – что его придумали юмористы. И одни расплываются в улыбке, выражая готовность к восприятию такого рода юмора, другие же – брезгливо морщатся, находя его пошловатым...

Вот уже восьмой год подряд в украинском городке Новгороде-Северском проходит праздник «Нетленное «Слово...», посвящённый «Слову о полку Игореве». Стоит у его истоков известный русский писатель Ю.Н. Сбитнев...

С приветственной речью к собравшимся обратился директор музея Адама Мицкевича доктор гуманитарных наук Римантас Шална...

Есть вещи, которые произносить вслух неприлично в силу их очевидности. На запрос «Гоголь – “Нос” – фаллический символ» услужливый Яндекс выдает аж 40 миллионов ссылок. О фаллической природе беглого майорского носа толковали все, кому не лень, начиная от фрейдомарксиста Ермакова. Столичный ресторатор Дмитрий Липскеров бесстрашно материализовал затасканную аллегорию и подал ее к столу в полусыром виде. Редакция Елены Шубиной обильно гарнировала блюдо кондитерскими комплиментами: «писатель, обладающий безудержным воображением и безупречным чувством стиля», «самый эпатажный роман» и прочая, прочая, прочая. А литагент Юлия Гумен номинировала липскеровскую «фантастмогорию» на «Нацбест». Ну что, брат Гоголь, – утерся?..